Тишина легла черным снегом,
Но я кричу, чтобы слышать что-то,
Глаза подняв к равнодушному небу.
И этот крик, он приходит, вот он!
Тот, что так долго рвался на волю
Из сжатых губ, и от боли черных;
Что нет на свете сильнее боли,
Чем быть живым среди многих мертвых.
От крика этого рвется горло,
И брызги крови окрасят стены
Всех этих лиц, что под знаком нормы,
И грязно-розовый кирпич Системы.
В моих слезах не осталось соли,
И нету сил, мои мысли стерты
Под черным прессом великой боли –
Быть здесь живым среди многих мертвых.
Я буду в бешенстве рвать страницы,
Срывая ногти, копать могилы.
Я ненавижу все эти лица,
Я ненавижу, мне все постыло…
А ну-ка солнце, ты ярче брызни!
Сильнее боли на свете нету –
Быть мертвецом в этом царстве жизни,
Быть частью тьмы в этом царстве света.