В разрывах зыбкой эфемерности,
Курлычет стайка кирпичей,
Не блюл жене своей ты верности,
Так получай прелюбодей.
Закон суровой адекватности,
Кто правит миром не понять.
Один забудет по халатности,
Другого нынче отпевать.
И ни какой вам соразмерности,
Грехов и пламенных речей.
В разрывах зыбкой эфемерности,
Порхают стайки кирпичей.
И нет другой им больше радости,
Полёт коротенький и хлоп.
Тот говорил всё время гадости,
А тот молчал, наверно жлоб.
В одном флаконе все фекалии,
Ерошит волосы озноб.
Тянул ручонки свои к талии,
Кирпич порхнёт и прямо в лоб.
Тянул ручонки к облигациям,
Или к болтам на кардане.
Кирпич не делит нас по нациям,
Продавши душу сатане.
Душа из глины обожженная,
Куда, зачем, кого делить.
Эх, жизнь – жизнюха обнажённая,
За угол не сходить, отлить.
О, где же, где же наши ангелы,
Защита, где и прокурор.
В толпе слепой бредут сомнамбулы,
Коннекта нет… сплошной error.
И потому в солдатском броннике,
И в каске я на голове,
Лабаю часто на гармонике,
На лавке сидя во дворе.
Пою про жизнюшку дремучую
И домоуправ мне не указ.
Кирпич субстанцией летучею,
Даст бог заедет ему в глаз.
Ну а в меня горшки цветочные,
Летят с восьмого этажа.
Людишки – люди наши склочные,
Зарежут, словом без ножа.
Им наплевать, что там под каскою,
Коннекта нет сплошной error.
Хожу и в броннике с опаскою,
Ношу гармошку в нём во двор.
09.11.2009