То было в нём особенным,
что, при всей разнузданности
и сексуальном опыте,
при всём обычном сочетании
поступков с возрастом,
мгновения бывали – конечно,
очень редко – когда казался он
почти нетронутым, неплотским.
Его смазливость, в двадцать девять лет
изношенная наслажденьем,
мгновения бывали – представала
какой-то детской – так любви неловко
подросток чистым телом предаётся.