В бинокль рассмотрев дымы,
овраги, пепелища;
хлебнул из фляги подполковник
и вытер голенище:
суконку – красное впитала –
отбросил он брезгливо
к кустам, которые к дороге
прижались сиротливо.
В даль упиралась колея –
колесами скрипела...
Вдруг на колдобине одно
с оси ... слетело.
Мослами кляча стала прядать,
борт перенакренился –
за трупом из телеги труп
в обочину скатился.
Но мигом раньше с облучка
солдат, сидевший в дреме –
бабах! – от сна освободился
на... черноземе.
Сбежалась рота, батальон
сбежался – вот потеха! –
их друг, откинувшись на труп,
сам умирал от смеха.
Сам умирал от смеха он –
плечистая махина...
Ну, акробат, – проокал кто-то, –
не бздо... резина!
Упавший матерно толкнул
труп кованным ботинком
за всё! – за всех! – у мертвой
нос... с горбинкой.
И, оголив ее, умолк –
и с ним умолкло двести
его товарищей, когда
держа ладони вместе,
к телегам повернулся он –
к той подошел из них,
сильнее из которой кровь,
чем из телег других
сочилась – сунув под капель
ладони, небосвод
он в этот ковш сощурил так,
как будто дождь идет –
припал губами к озерцу
с блаженною ухмылкой...
Осатаневший подполковник
наган к его затылку
приставил и спустил курок
и в рупор крикнул рьяно:
Все по телегам, черт возьми,
здесь цирк или охрана?
Ну! – пригрозил он. Маскхалаты
направились к телегам,
расселись – шлепнули кнуты
по лошаденкам пегим.
Послал радиограмму под-
полковник в штаб-квартиру:
МАРШРУТА НЕ МЕНЯЛ. ЧП.
ОДИН ИЗ КОНВОИРОВ
РАССТРЕЛЯН МНОЮ БЕЗ СУДА
И СЛЕДСТВИЯ. ЗАПАЛА
БЫЛОГО НЕТ. БОЙЦЫ ХАНДРЯТ.
ИМ НУЖЕН ЗАПЕВАЛА.
Март щедро высветил стерню,
крутых курганов цепь –
меж ними медленно текла
невспаханная степь.