***
И взятки, как водится, гладки.
И на небе тесно от звезд.
Смешно на четвертом десятке
К себе относиться всерьез.
И вот мой последний печальник
Уходит за всеми туда,
Где теплый, шершавый лишайник
На камне растет без труда,
Где земли и воды прекрасны,
Где все на своем рубеже,
Где звери уже неподвластны
Моей одинокой душе.
И вот уж сорваться готово,
Упав в этот ласковый дол,
Печальник — высокое слово,
Повыше, чем должность и долг.
То слово... Ах, как оно пелось,
Какие имело права!
Как жаль, что разумную зрелость
Не тешат такие слова.
***
Кто право дал тебе на правоту,
Которую я слушаю не споря?
Приду домой и упаду от горя
На старую зеленую тахту...
Кто право дал тебе на белизну,
Перед которою душа чернеет,
Перед которой сердце леденеет?
Приду домой и отойду ко сну...
Кто право дал судить в моей судьбе?
Кто право дал вершить в моей державе?
Но те слова тебя не удержали.
Приду домой и отойду к себе...
***
Зеркало, сундук и пяльцы...
Я проснусь, а сказка около,—
Синяя финифть на пальце
У Финиста, ясна сокола.
Я тебе, дружок мой майский,
В зиму хладную не рада,—
У Финиста — финиш райский,
У меня же — финиш адов.
Не для комнаты убогой,
Сирой доле потакая,
За сырым лосиным логом
Синева взошла такая.
Есть граниты вековые
На распутьях трехдорожных.
Есть границы роковые
На путях неосторожых.