Над домами бледная немочь
Разродилась предсмертной мглой,
Рассыпая златую мелочь
Под безжалостный ветра вой.
Раскричавшись вороньей сворой
Опрокинулась зыбью луж
И свернулась еврейской Торой
В глубине темнейшей из душ.
И в потёмки души седой
Прорывается тот же ветр,
Чёрных мыслей взметая рой,
Стихотворный ломая метр.
И становится как-то странно и больно,
И дождями зальётся сердце и память,
И в самой глубине туманно и вольно,
Изначальное вьётся скерцо и замять.
И стучит всё и льёт упрямо,
И такая тоска в кусте,
Словно смотрят в лицо мне прямо
Лики смерти в каждом листе.