В 1989 году моя теща собиралась отмечать юбилей, и мне было поставлено задание купить для стола две палки сырокопченой колбасы. Так тогда говорили в Киеве, в той же Москве, как я слышал, колбасу продавали батонами. Правда, батонами продавали обычно вареную колбасу, а сырокопченая в те времена была большой редкостью в продовольственных магазинах украинской столицы.
Весь ассортимент колбасных изделий составляли три-четыре вида вареной колбасы, иной раз можно было купить и сосиски, а если вы видели на прилавке сервелат - это было большой удачей для вашего стола...
Недалеко от нашего дома находился магазин "Кооператор", где время от времени выбрасывали сырокопченую колбасу. Сейчас, услышав фразу "В магазине напротив выбросили колбасу!", люди скривятся и подумают, что колбаса сия утратила последнюю свежесть и подлежит утилизации. Но в советские годы слово "выбросили" вызывало чуть ли не слюновыделение и немедленно взрывало адреналин в любом советском гражданине, ибо сразу же необходимо было бежать к месту выбрасывания и вожделеть в очереди момента такой желанной покупки. И неважно, была ли это колбаса или туалетная бумага...
Сырокопченую колбасу выбрасывали после обеда по четвергам, но привозили ее не в одно и то же время. Поэтому уловить момент выброса было довольно сложно, и только пенсионеры, скапливающиеся у магазина где-то с полудня, терпеливо ждали мига, когда грузчики начнут заносить в колбасный отдел ящики с колбасой, чтобы тут же, как мухи, облепить прилавок...
Так было и в сей раз. Я опоздал, и поэтому мне пришлось оказаться в конце довольно длинной очереди. Я ненавидел стояние в очередях. Это было довольно нудное и раздражительное занятие. Нудное - потому что отнимало довольно много времени, раздражительное - потому что вечно подходили неизвестно откуда занимавшие очередь ранее, оттягивая этим столь желанный миг обладания дефицитным продуктом.
Так было и в тот раз. Очередь активно скучала, внимательно просчитывая про себя, хватит ли на каждую душу колбасы, поскольку негласно был установлен лимит - одна палка колбасы на одного покупателя. Но стоило подобраться к прилавку одной импозантной дамочке лет сорока, как очередь вдруг наросла эмоциями.
- Мне три палки колбасы! - безапелляционно заявила она, протягивая продавщице заранее заготовленные деньги.
- Что такое? - заволновалась сразу же очередь, особенно - хвостовая ее часть. - Ничего не знаем! Каждому - по одной палке!
- Граждане, войдите в положение! У меня свадьба послезавтра, - запустила мольбу в свои глаза дамочка.
- У всех свадьба! По одной палке! - была железно неумолима очередь.
- Ну, можно мне хотя бы две палочки? - уже с плаксивыми нотками в голосе обратилась дамочка к продавщице.
- А мне все равно, - отмахнулась та. - Как очередь скажет...
А очередь явно не хотела идти навстречу женщине. Всех обуяла справедливость социализма - всем поровну. Очередь гудела и понимающе переглядывалась.
- Ну, пожалуйста! - предприняла дамочка еще одну попытку. - У меня свадьба. Мне так нужно хотя бы две палочки...
И тут ее соочередник сзади спошлил.
- Товарищи, ну вы видите, женщина страдает! - обратился он с подмигом к очереди. - Она без двух палочек - просто никак не может. Кто за то, чтобы удовлетворить эту женщину?
Очередь заржала.
- Ну, пожалуйста, мне, действительно, нужно минимум две палочки... - с мольбой в голосе произнесла она.
Очередь заржала еще сильнее.
- Пошляк! - вдруг закричала она на соседа, сообразив, наконец, почему от ее слов смеются люди вокруг, и даже попыталась напасть на него.
- Люди, давайте уважим женщину, - обратился к публике ее сосед, мягко отбиваясь от разъяренной женщины. - Давайте разрешим ей две палочки...
Очередь вдруг подобрела и позволила сделать исключение из принципа распределения. Раскрасневшаяся женщина вдруг прекратила драку и, не веря своим глазам, получила завернутые в серый лист упаковочной бумаги столь желанные две палки колбасы. В глазах ее теперь сияло небесное счастье, и она, расчувствовавшись, смачно поцеловала в щеку своего соседа, которого только что пыталась избить. Не менее довольна была и подобревшая вдруг ко всему вокруг очередь.
- Товарищи! - вдруг привлекла внимание к себе улыбающаяся продавщица. - Не забывайте - каждому по одной палке!
- Эх! - махнул рукой улыбающийся поцелованный. - По палке, так по палке! Давай уж одну, красавица...
Получил чуть позже свою палку и я.
И, шагая домой, я улыбался. Вот так порой самая незатейливая спонтанная пошлинка вдруг неожиданно может сделать или безразличную, или озлобленную группу людей доброй и благожелательной. Какой-то миг, и люди вновь становятся людьми, а не манекенами городской суеты.
Как же нам разулыбать человеческие толпы в часы пик?