Каждый день, что щедро дан мне,
Я транжирил, словно мот.
Изменить привычке давней
Я, конечно же, не мог.
Лишь порой, в часы прозренья,
Отходя от суеты,
Я писал стихотворенья
Про деревья и кусты.
И, надутый от тщеславья,
Брал у вечности кредит.
Но едва подозревал я,
Как мне Муза навредит.
Как она меня подденет,
Славой дальней раздразня.
А приедем – нету денег
Рсплатиться у меня.
Дни за днями, с перезвоном,
Стихли, словно поезд санный.
Да, пожил, кажись, довольно
Я на свете этом странном.