На, что бы опереться, что бы устоять?
За, что бы зацепиться, чтоб не сдуло?
Я в мир смотрел, как в пулемета дуло
Шел над обрывом, а упал со стула
Я думал:
«Мир надо как мотор достать и перебрать до мелочей
Все смазать и поменять прокладки
Чтобы все гладко….
Все под контролем
Что бы машина сука бля, летала кролем».
Да, все бы с миром было б у меня пучком
если бы вырос я анальным мудаком
Однако я шизоидный мудак, ; от части
и в этом счастье и несчастье.
«Эй мир! Раз ты не тот, каким хотел тебя я видеть.
Я говорю, что тебя нет
Ты просто глобус!
Ржавей под окнами как старенький автобус
Мне на тебя плевать»
Нет мира - и некому теперь меня обидеть.
Но кто же продолжает обижать?
А главное куда бежать?
Наверное, к учителям. Учителя мудры.
Таких не мало, кто ловит кости со стола чужого и тащит их в свои углы.
Пускай банальный путь, зато понятный и безопасный.
Быть маленьким, оно приятно и прекрасно.
Я сам такой.
Но утверждать, иль отрицать суть вещи одного порядка,
Все это игры в прятки
От вызова, котороый нам бросает Солнце каждый день
лишь только ночь начнет сжиматься в тень.
От света – судии летящего с востока на восток
От страха перед временем, которое одно лишь вечно
Ведь перед болью или смертью трудно быть беспечным.
И вот на рынке жизни ты стоишь и думаешь: на, что потратить дней своих шуршащие купюры
Спалить их к черту, а может быть святые суры
на них чернилами иль кровью рисовать
и так во всем, в большом и малом
Мы выбираем путь, потом жалеем о тех путях, что мы уже пройти не сможем, ведь каждый выбор временем оплачен, которое увы не обратимо.
Вот так стрела втыкается в десятку, однако мимо.
Глоток к глотку как кости домино
Пьешь воду, а напиться не дано
И что все боги, книги, алтари, вожди и звезды?
Лишь повод для разочарования, а больше для улыбки и молчания.
Е–й-ей! Я сам себе Господь Чайтания!
Не ниже чем Эльбрус, но и не больше камня в собственном ботинке
У каждого свои в мобильнике картинки.
Но я бы не хотел быть партизаном суеты, шахидом вожделения или Фиделем Кастро какой ни будь из истин,
желтеющих со временем как листья.
Как говорил шейх Ансари: «Я не извлек ни выгоды из существования» Я солидарен с шейхом.
(В самом деле, кто извлекает, что, и из чего?)
Салям, тебе мой друг алейкум.
В виду бессмысленности сопротивления
В пути, в труде иль лежа на диване
С самим собой я объявляю примирение.
И принимаю, то, что есть, чтоб прекратить волнения
в моем Ливане.
Осень 2006