Тлеть не желаю в мрачном гулком склепе
Или в тяжелой сырости могил.
Пусть я сгорю, и прах развеет ветер.
И обрету в полете этот мир…
Я буду хлопать радостно в ладоши,
Смеяться и заплачу просто так,
Когда виски мне снегом запорошит,
То лишь отмечу – это добрый знак!
Всех обниму, и, может быть, навеки
Отдам любимым часть своей души.
Но поднимаю утром к свету веки:
«Живешь, курилка? Значит, не шурши!»