Я сплю. И вижу дивный сон:
Ночной кошмар или виденье,
Восторг души иль тяжкий стон,
Звезду во тьме или затменье…
Я вижу мир чрез много лет,
Я в мире этом наблюдатель.
Со мною рядом Люцифер,
Кого с небес изгнал Создатель.
Обращено вокруг всё в прах
И цвета крови стало небо.
Молитва на моих устах
Так и осталась без ответа.
Пустыня. Пепел. На часах
Навечно полночь воцарилась.
Но как же счастлив Велиар,
Что мать-Земля остановилась.
Он молвит: «Внемли, человек,
Ваш свет погиб, лишь тьма осталась.
А что пожал ты за свой век,
Чем жизнь в итоге оказалась?
Ты слаб, поэт. Ты жалок. Брось
Свои иллюзии, мечтанья,
Пока не поздно. Преподнёс
Мне душу каждый в подаянье.
Остался только ты один.
Иль ты надеешься на Бога?
Знай: пал последний серафим,
И в мёртвых веровать убого.
Надейся лучше на меня,
Лишь мне молись и поклоняйся.
И не покину я тебя,
Родней мы станем кровных братьев».
Мефисто руку протянул
Свою мне, ждёт рукопожатья.
Но мне противен Вельзевул,
В его я адрес шлю проклятья:
«Ты Богом создан. Михаил
Тебя мечом изгнал из Рая.
Ты – предводитель тёмных сил,
Пощады, милости не зная,
Испепелил весь белый свет
Со своей ратью необъятной,
Ты в мир привнёс немало бед…
И здесь, в девятом круге Ада,
Ты предлагаешь договор
И видишь в роли побратима
Меня, поэта… Это вздор!
Рукой, убившей херувимов
Скрепить намерен ты союз
С душой, не стоящей ни грамма.
Ты думаешь, что я боюсь
И преклоняться тут же стану?
Не выйдет! Хоть и смертен я,
Хоть в твоей власти я всецело,
Но будет жить душа моя,
И наплевать теперь на тело!
К тебе не обращу мольбы,
Аполлион, Мух повелитель!
Чего ты ждёшь?! Меня казни,
Злой ангел, Демон, Искуситель!»
И стал печален Вельзевул,
Не получилось разговора.
Сказал он: «Человек, ты глуп!
Бог сжёг Содом, и сжёг Гоморру.
Творец, Создатель, Демиург,
Он стёр с земли своей рукою
Два города. Ответь мне, друг:
Его ль зовёте Сатаною?
Я уничтожил этот мир
За то, что нет в нём прежней веры.
Огонь – волшебный эликсир:
Еретики, блудные девы,
Чревоугодники, льстецы,
Преступники, убийцы, воры,
Все негодяи, подлецы,
Все благодетели террора,
Все получили по делам –
Горят в огне исповедимом.
Не дождались они Христа,
Который бы их кару принял…
Поэт, пойми же, наконец,
Бог, Сатана – мы неделимы.
И пусть милей меня Творец,
Милее бесов серафимы,
Но свету не бывать без тьмы,
А тени не бывать без света.
Мы как две линии судьбы,
Мы день и ночь, зима и лето,
Луна и Солнце, штиль и шторм.
Как видишь, не враги мы с Богом.
Ты выглядишь сейчас глупцом,
Судью ты судишь слишком строго…
Ты зря упрямишься, поэт.
Давай закончим дело миром.
Лишь ты один жил на земле
И не бесился вовсе с жиру,
Когда другие, позабыв
Святые заповеди Божьи,
Себя от церкви отлучив,
Грешили. Не согласен, может,
Со мной ты, автор многих од?
Но ведь я прав, виновны люди.
Горит весь человечий род,
Так было, есть и дальше будет…»
И я проснулся… Просто сон!
Ночной кошмар или виденье!
Я спорил ночью с Сатаной…
Он осуждал грехопаденье…