Много всяких песен слышал я на своём веку, разве упомнишь их все. Но одна из них осталась в душе моей и светит оттуда, из глубины прошлого, как далёкая чистая звёздочка.
Однажды тихой летней ночью я лежал в бессонной постели и смотрел в окно, любуясь звёздным небом – там вверху снова светила выбранная мною ещё в раннем детстве странная, как мне казалось, непохожая на другие, волшебная изумрудная звезда. Сейчас она мерцала почти прямо надо мной, и мне было очень легко видеть её и разговаривать с ней, поверяя ей все свои дневные заботы, впитывая в себя добрый успокаивающий свет её зелёных лучей. Я вспоминал армейскую службу, друзей, с которыми расстался совсем недавно, полгода назад. Думал о новых друзьях, с которыми познакомился уже на «гражданке». И вдруг я услышал песню. Сначала я даже не поверил в то, что она раздаётся откуда-то снизу, с тёмной улицы – так светло и чисто неслась она над ночным мраком.
Я подумал, что кто-то, такой же, как и я, полуночник, не спит и слушает радио. Но нет – песня приближалась и различимы стали голоса, мужской и женский. Первый – низкий и мягкий баритон, его ещё называют бархатным, вёл неторопливую музыкальную тему. Женский голос был высокий и не то, чтобы звонкий, нет, он был каким-то гибким, как ветка ивы над речной водой, которая согласно кивает каждой пробегающей внизу волне. Голоса были и не похожи, и в то же время очень близки, и песня была одна - негромкая и прекрасная, щемящая душу.
Такого полного музыкального и духовного согласия не встречал я потом нигде, ни в одном оперном театре, ни на одной эстраде. О чём была песня? Не знаю. Наверное, о любви, о счастье жить в этом мире.
Я лежал и слушал её и с радостью, и с такой невольной грустью, что в душе моей что-то потеплело, и на подушку скатилась слеза. Я усмехнулся про себя своей сентиментальности и сел на край постели. Потом свесил голову через подоконник и всмотрелся в тёмную даль тротуара – там едва белели два неясных, соединённых любовью, силуэта, две слившихся воедино светлых души.
И тогда я подумал: Господи, дай и мне не расплескать эту прекрасную чашу счастья, дай и мне донести хотя бы до одного светлого человека эту вечную чистоту и поделиться с ним, чтобы не прервалась тонкая нить жизни и любви, которая проходит и через мою душу, озарённую высокой звездой детства.