Москва затаилась в Зимы ожиданьи,
Ей грёзы осенней любви не додали
Обещанной страсти и Крейцера мук,
И месяца лук уже больше не внук
Огромной и полной загадок Луне...
И тихо молчанье вернулось ко мне.
Уселось в машину без спроса и страха,
Свернулось клубком, как больная собака,
И ждет, что хоть чем-нибудь я помогу,
А я и себе-то помочь не могу,
Запутавшись в осени пальцах дождливых,
Кому-то противных, кому-то счастливых...
Ну что ж, уходи, моя трудная осень,
никто обо мне тебя больше не спросит,
Листая страницы прочитанной книжки,
Мне книжки не жалко - ее за интрижку,
Все меряя лишь по себе, принимают...
И снег на стекле моей жизни не тает...