В ее амплуа были стервы и ведьмы,
Брала в благодарность она только деньги,
И в ангелы сразу чертей выбирала,
Беззлобна была, но добра не желала.
Безумно надеяться было на чудо,
С мольбой когда обращалась к Иуде,
Принять ее душу в последнем порыве,
Колена свои преклонив на обрыве.
Была невесома упавшая капля,
И тьма распахнула с любовью объятья,
Пустила в себя чужеродное тело,
Своим приняла и в крови закипела.
Гастроль провалилась с антрактом на шее,
Во тьме бесконечной улыбка белеет,
Но глаз поволокой белесой сверкает,
Ее никогда и никто не узнает.
Туман молоком заполняет ей вены,
И пропасть растет за величием сцены,
В обличьи героя к ней смерть подступает,
А в пропасти бесится волчая стая.
Теперь же только призраки теней
Зачем-то будут вспоминать о ней...