Он не кричал, не призывал, а просто
Настраивал на Вечность не спеша.
Из шелухи, из тьмы, из-под коросты
Проглядывала сонная душа -
И погружалась в нежный и скорбящий,
Многоголосо реющий прибой.
Хрустальные гробы царевен спящих
Он сокрушал органною мольбой.
И проникало света колыханье
Через витражный храмовый покров.
В органных трубах - свежее дыханье
Далёких неосознанных миров...
И из-под пальцев сыпались, как искры,
Каскады звуков, строящих хорал.
Он так умел переключать регистры,
Что ангел, потрясённый, замирал.
Его аккорды - в пламени заката,
В полёте мысли, в ликах красоты...
В остроконечной готике токкаты
Рождается желанье высоты.
И понимаешь: плакать бесполезно,
И надо выбирать одно из двух:
Иль камнепадом осыпаться в бездну,
Или над бездной воссияет дух!
Он знал об этом, и намного больше
Великих тайн орган его скрывал.
Когда он шёл, усталый, через площадь,
Его в толпе никто не узнавал.
Ведь можно жить и находиться возле
И ничего о гении не знать...
Никто не смог - ни до него, ни после -
Вот так о Боге людям рассказать.
2004г.