Уж, сколько деревень России
Покинуто и вымерло давно.
А в них когда-то люди жили,
И это мне не всё равно!
Иду, ступая осторожно,
Казалось, вот закрой глаза…
Услышишь всюду, где возможно,
Детишек звонких голоса,
И звука дальнего гармошку,
И смех девчонок и парней,
И мать прильнувшую к окошку,
Что опоздавших ждёт гостей!
Услышишь громкое мычанье,
Щелчки кнута и русский мат…
Увы! Царит кругом молчанье!
Уж, нет в округе больше стад!
Дома усталыми рядами,
Глядят пустотами глазниц.
Их ставни треплются ветрами,
Пугая маленьких синиц.
Сквозь обвалившиеся крыши,
Стропил печальный слышен стон.
А над коньком, слегка повыше,
Маячит стая из ворон.
А там, где были огороды,
Трава теперь растёт окрест,
Вдали видны церквушки своды,
Но не блестит на ней, уж, крест.
Средь трав колодец, вдруг, открылся,
Но не ведёт к нему тропа,
«Журавль» тихо накренился,
Как к речке старая ветла.
Колодец вкус воды студёной,
Как драгоценность сохранил,
Он будто, жаждал жизни новой,
И я воды его испил.
И поглядел я на деревья,
Что каждый год плоды несут,
В них живо доброе поверье,
Что люди снова к ним придут.
Печальной улицей заросшей
Я шёл, вмерзая сердце в лёд!
Здесь повстречался я с усопшей!
Деревня больше не живёт!