Есть в праздном постижении вещей
неслышное стремленье к угасанью.
Французский столик с яркой миской щей,
кассета с вечным фильмом Куросавы.
Шипят фонтаны, вбрасывая в синь
потоки охлаждённого метана.
И в жёлтом небе символом висит
на ниточке орудие от танка.
Объятия. Легки их голоса,
приветствия, предчувствия, заботы
о дне прошедшем. Долгая слеза,
проглоченная словно ватой нота.
Нотации. Железный маховик
своею массой образует силу
перед которой стебелёк поник.
-Художник, обратитесь-ка к кассиру!
Предмет вещей не свойственен уму.
Все наши мысли- импульсы и страхи.
Пред трапезой мы выделим слюну
и пОтом пропитаются рубахи
от столкновенья с мрачной суетой.
Какая беззаботная утеха
не чувствовать себя, а быть собой,
и умирая, умирать от смеха.