Становится всё чаще одиноко – ни одного приветливого взора.
В толпе весёлой, буднично жестокой, я, как изгой за каменным забором.
Исследуя глубины подсознанья, не слыша, как взревела центрифуга, в погоне за проснувшимся желаньем, я вдруг срываюсь с замкнутости круга.
И, кажется – ещё наивен, вроде и сам себе принадлежу до цента.
Всё это ложь! Безвольно несвободен – сорвался с круга я не вне, а к центру.
И скука снова так неистребима! Смотрю в окно – туманная завеса. В молочной мути суть проходит мимо, не вызывая к жизни интереса. Всё тот же круг в очерченных границах – не изменить судьбы землятресеньем. И та же грусть в осточертевших лицах… Учёба и разгул по воскресеньям.
Так что ж меня ломает до икоты и заставляет ёжиться в насмешке, когда, услышав глупые остроты, как черепаха в панцирь прячусь в спешке?
Да просто с каждым годом я взрослею, и становлюсь грубей и часто вздорней.
Так дерево, ветвями зеленея, уже не помнит, что росло от корня…