Там замки возводились на бумаге

Евгений Медведев Собака Один
Там замки возводились на бумаге.
Межзвездные летучие голландцы
сходили с верфей воображенья,
мечтою детской устремляясь в небо.
Мы называли их набстанции,
фантазия дарила им движенье,
и на каких планетах только не были.
Сердца горели мужеством, отвагой
в груди бумажных человечков.
Как папа Карло Буратино из полена,
творили жизнь мы из листов тетради,
семи карандашей и старых ножниц.
Друг Вовка, брат, сестра и я у печки,
в кружок собравшись на коленях.
Рождалась сказка с нами рядом,
там каждый был писатель и художник.

Лучи и воробьи купались в лужах
и отражались в корпусе набстанции,
раскрашенной янтарным ромбом,
как медом, что таится в сотах.
Бумажные солдаты с ружьями,
на одного линейного дистанция;
летят в нас чепчики и речь с апломбом
и в микрофон привычное "готов к полету."

Полет во сне, в страну с названьем детство;
там в дымке памяти знакомы
все лица экипажа, холостяцкая каюта,
прохлада лифтов и штурвал - он в рубке.
Вот штурман Герман с шутками кадетскими,
про девочек и звездного главкома.
Вот кок Василий - ловелас и плут,
Ирэн - бортинжер с глазами незабудками.

Воспоминанья - мотыльки летают,
а с ними вплыли любимцы всей команды:
кот Барсик в бантиках, он нежным альтом
поет романсы  фокстерьеру Кате.
Я в изумленьи вахтенный журнал листаю.
Одни стихи,  в них бриги и шаланды;
там ветер в парусах шумит и в в вантах
и боцман сладкозвучно кроет матом.

Но черт возьми! Забыл я про работу...
Отлажена полетная программа;
весь экипаж погружен в гиперсон.
Последняя проверка ..., в капсулу ныряю.
Вновь вижу сон во сне, открытые ворота
скрипят последней нотой гаммы
а посреди двора Софи Марсо
на пианино обнаженная играет.

За ней песчаный пляж, а дальше море
и тонкая фигурка,  знаю что Ассоль
от ветерка прохладного над дюной
озябла роза в темных волосах.
Орфей и Эвридика бурно спорят
о том, кто будет наблюдать буссоль
и в арфе кто починит струны,
и кто споет об алых парусах.

Ну наконец! Набстанция, как старая калоша
целует дюзой камень космодрома.
Сигнал побудки... капсулы открыты,
и экипаж готов сойти на берег.
С блохастой собаченкой, с драной кошкой;
и нет фанфар, слышны раскаты грома.
Вишневый сад, ночным дождем умытый;
стоят калоши у раскрытой двери.

По мокрому двору вальяжно ходят козы.
Воришка воробей у кур клюет зерно
и запивает капелькой росы
с пушистых листьев серебряной крапивы;
в ней стеклышко горит под солцем розой.
За садом с повиликою гумно,
цветки вплелись в картофельную косу,
а на земле малина с черносливом.

В который раз похожий сон я вижу...
Набстанцию, где притаилась сказка;
пытаюсь заглянуть в ее окошко,
невнятные виденья ближе, ближе...
Там торжествуют тайны в ярких масках
дух творчества и детская ладошка.