Всё. Остывавшие стволы уперлись в небо. Цель не близко.
И не положен обелиск нам. И не накрыты в тень столы…
Огромный страшный Бог хотел нас выжать досуха. И стали
Истёртой книжкой мы. Листали нас психопаты не у дел.
Лихие лекари всьерёз кололи память как резину
Я подписал чужой допрос… иные после ели глину…
Один глядел на потолок, и бил лицом желавших слушать
В губах запёкшуюся душу… В могилу тайну уволок.
Страна побрила с головой. И выбрила остатки стати.
Кто помнит, тот всегда нексати. И тут же вызвали конвой.
Я жив. Чужую слышу речь. Цепные псы, почуяв волю
Кокс заливают алкоголем. И память некому сберечь.