Безлунная, черная ночи плева,
Когда промерзает река до каменья,
Когда от мороза трещат дерева,
Как будто бы в печке полярной поленья.
Когда ледяная слюда шелестит,
Пылают сугробы, скрипит под ногою,
И звездное небо угасшее спит,
Пугая миры чернотою нагою –
Тогда торжество выползает из нор
Немого, слепого и бьющего насмерть,
И нечто вершит над тобой приговор,
Как будто ты штрих, нацарапанный наспех,
Как будто ты зряшная малость во мгле,
Нечаянный вывих безглазого вихря,
Как будто тебя во вселенской золе
Песчинкой втоптал мимоходом антихрист…
И ты вспоминаешь Иова и зов
Всех тех безымянных, насытивших почву,
Воздетые руки почивших отцов,
Веками кровавый зияющий прочерк
На нашей странице из книги судеб;
Их головы – нищих миров мостовая!
И наша незрячесть их держит в узде,
Всеобщей незрячести потакая…
Так зимняя сила взывает ко мне,
И морок теснится к душе человечьей,
И дух, отразясь от холодных камней,
Страдая, сгущается чистою речью.
Безмолвие этих жестоких полей,
Наскучив собою и призрачной властью,
Однажды отступит от воли своей
И сдастся навек человечьему счастью.