Луна высоко. Нам пора выходить на охоту.
Озябшие руны предскажут не больше, чем есть.
А помнишь, мы шли сквозь туман по причудливым гротам
И молча ловили глазами рассветную весть?
Но те времена далеки, их нет и в помине.
Рыбак засыпает на ложе из каменных снов.
И ветхий огонь священных костров вновь раскинет
Тревожные сети над хитросплетеньем лесов.
Нас ждут в тишине этих грез безымянные тени,
Их лица украдены ветром с прибрежных камней.
Они собирают цветки неизвестных растений
И делают зелье, и поят им лунных ежей.
Зима расставляет под синим сияньем кристаллы,
Еловые крылья парят в бриллиантовой мгле.
Вот след лап сестры всех волков на ее покрывале,
Вот снежная искра на тонкой зеленой игле.
- А что же мы ищем? – Да кто уж здесь помнит об этом.
- Но мы же охотники! – Видимо, так все и есть.
- В кого же стрелять? – Извини, я не знаю ответа.
- Нужно ли ружье? – Не нужно – так оставь его здесь.
Мы смотрим сквозь ночь, став глазами таежного зверя.
Мы видим ступени из скал за несколько верст.
Нас лижут прозрачные всполохи первой метели,
Сжигая, что было, лаская до радужных слез.
Вот бег давит грудь. Вот льдинки вонзаются в кожу.
Вот пойманным зайцем под лапами бьется простор.
И вольно, и радостно, и непременно тревожно
На снежной вершине в краю этих сказочных гор.