Прибей меня гвоздями к потолку,
И я крещу собою это небо.
Пускай напишут матами на лбу
О том, кто был здесь, а кто все же не был.
Прольюсь дождями, чтобы посмотреть,
Как кровь моя питает чьи-то души.
Я даже попытался бы запеть,
Если б хоть кто-нибудь готов был просто слушать.
А липкий пол все будет отражать
Мое лицо с его больной улыбкой.
И я узнаю в нем немое «ждать»,
Которое всегда было ошибкой!
Я плюну в эту суку двадцать раз.
А, может, тридцать. Я считать не буду.
Лишь бы не чувствовать все то же, что сейчас.
Лишь бы не помнить кто я и откуда.
Я буду наблюдать нарост слюны
Прокисшим молоком на красных тканях.
А если в небе тоже влюблены?
А если я не Бог, а просто ранен?..
И вот тогда я все-таки пойму,
Что, как и раньше, в память вшит иголкой...
Прибей меня гвоздями к потолку.
Хотя, что толку?