Как воет в горлышке бутыли ужас!
Неужто не слыхали о потопе?!
Закрыта дверь, - что там, внутри? Снаружи
отверсты хляби, тут - венец утопий.
До беспредела углубились лужи.
И тверди нет, и неба нет, и воли
противиться, стучать в огромный ящик,
проситься внутрь и звать, кричать до боли
в чувствительной гортани голосящей.
Огромный дом так быстро ветер гонит
за горизонт. На полюс ли? за плоскость? -
чтоб снова Дух носился над волнами,
покрывшими личину цвета воска,
поруганную блудными сынами.
Как волны восставали грубо, жестко, -
ни жалости друг другу, ни пощады,
ни ветра, умиряющего силу
бескровных волн, возмездием зачатых
в погибель злу. Разрушена могила
забывших страх племянников внучатых.
Низверглась кара. Тишина в тумане, -
новорождённая в объятье пелен.
Уходит влага, но земля не манит,
ей некого манить - покров отбелен, -
так истощается непониманье.
ноябрь 1996