Ольга Чумакова
Молчаливая рапсодия
Она шла, слегка покачиваясь и не попадая в такт своим мыслям и своему внутреннему состоянию. Острая, пронзительная боль в левой части живота вот уже длительное время не давала покоя и её жгла только одна мысль – как бы от неё избавится. Больше ничего не интересовало и никакие подарки судьбы не искушали. Да к тому же держалась постоянная тошнота. Этот желчный пузырь да ещё набитый большими камнями тоже кому хочешь испортит жизнь. Вот так все мы и живём, не зная, что судьба нам ещё преподнесёт, кнут или пряник. Она не согласилась на самую престижную работу, не поехала в один из ведущих городов мира, а всё потому, что и ехать то никуда не в состоянии – немного бы отдохнуть от этой постоянно гнетущей боли – каждую секунду вертелось в голове. И только это неотступное желание пронизывало всю сущность и только сейчас приходило понимание, что ничего важнее здоровья нет. Жаль, что люди понимают это лишь тогда, когда самому невмоготу и как хочется чтобы тебя поняли и облегчили твою участь. Но как жестки порою те, которые и должны спасать и лечить. Блеск презренного металла чаще им дороже человеческой жизни и страданий, и кодекса своей или же выбранной профессии – исцелять. В голове у неё шла настоящая чехарда.
- И зачем я иду на эти компьютерные курсы, что я там пойму в таком состоянии? Сама не ведаю, что делаю .
А ноги все несли её вперед.
- Нет, надо все-таки его познать, этот компьютер.
Дорога шла в гору и вдоль городского кладбища, её взгляд в его сторону ещё более усугубил создавшееся настроение.
- Лежат спокойно покойнички, а тут какие-то курсы, компьютер, боль, тошнота. Вот уж им то ничего не нужно. Высокий покой, умиротворенность, безразличие ко всему копошащемуся и суетному, ненужному и беспокойному. И чувство, похожее не зависть к покойникам страшно овладевали сознанием и противно не отступали.
- Что за жизнь, пронзительно мучительная и беспокойная!
Она проходила мимо цветочного киоска, видимо предназначенного для посетителей этого ритуального места и её взгляд невольно остановился на цветах. Нежные нарциссы даже на расстоянии обволакивали необычайно сладостным ароматом, а уже бесчисленные гвоздики дарили таким ярким всепобеждающим пурпурным цветом, что в душе потеплело и как будто бы их цвет зажигал какую-то невидимую струну и она начинала вибрировать, где-то в самом центре подсознания. Она залюбовалась красками и безумно пленяющим ароматом и замедлила шаг. Вдруг из глубины киоска неожиданно появился продавец и протягивал громадный букет алых красавиц. Она растерялась, но он решительно вложил его ей в руки жестом показал, что не надо денег и тут же исчез.
Она оторопело смотрела на большой букет и механически считала цветы. Их оказалось пятьдесят. Это же целый сад, она обернулась, никого рядом не было и двинулась дальше.
Придя на курсы, все оглядывались на неё и букет, улыбались и хоть о устройстве компьютера узнала немного, настроение было другим, а придя на работу в этот же день весь букет раздала коллегам. Весна, пусть порадуются.
На следующий день она опять шла по этой дороге, за семь дней предстояло узнать, что такое этот компьютер. Когда она поравнялась с киоском, опять этот человек молча протянул гвоздики. На это раз их было меньше, но все-таки много. Она улыбнулась и хотела поблагодарить его, но его уже не было видно. На курсах было веселое настроение, а её цветы вызывали благие чувства у присутствующих. Мелькание курсора на мониторе как-то не сосредотачивали мысли, хотелось на свежий воздух, на природу. И на следующий день, проходя мимо, она опять получила букет, но опять не успела даже сказать спасибо. На курсах царило уже необычное оживление, видимо познание компьютера шло очень успешно, а её цветы просто присутствующим укрепляли дух.
На четвертый день было тоже самое, но удивительно, что поравнявшись с киоском боль утихала, а тошнота донимала меньше. На пятый день вновь были гвоздики, и на шестой и на седьмой.
Дома квартира утопала в цветах. Казалось, Эдем временно спустился с небес на землю. На восьмой день, уже закончив курсы и поняв, что такое компьютер, она специально поехала к киоску, чтобы поблагодарить за внимание, но он был закрыт, а придя домой, она в восхищении остановила свой взор на пурпуре, который горел повсюду. Красивый цвет пронизывал сознание, говорил о празднике, весне, о торжестве живого и вечного. Он нёс победу болезни и немощи, уносил от забвения в этом мире и даже предостерегал от кары в том, другом.
Какая восторженная и божественная рапсодия может возродится в душе и как ни странно, даже сильней, когда в ней нет слов, только одна величественная и всепобеждающая музыка жизни, света, тепла, вместившаяся в рамки горящего пурпура прекрасных цветов, помноженная на доброту и талантливость сердца.