Легенда о параллельных кривых
Birds of feather flock together
Английская поговорка
Пролог
…..А с некоторых пор ему стало казаться, что происходят вещи совсем уж непонятные, чтобы не сказать - пугающие. Всё началось с телефонных звонков. Странным было не то, что содержалось в каждом из них - сами по себе они навевали в лучшем случае скуку, в худшем - поднимали в нём глухое раздражение. Причудливой была связь между этими звонками. Так, если один звонок был адресован неведомому Алексею Аркадьевичу, и содержалась в нём просьба оставить материалы по 2-метилбензофурану в лаборатории, то при следующем звонке ясный детский голос спрашивал "Это лабалатолия ? Пазавите маму !" Или юношеский нетвёрдый голос робко просил к телефону Машу Чернову, а в следующий раз кто-то кашлял в трубку и сипло спрашивал: "Это ты, Шварц ?" Иной же раз содержание звонков было абсолютно разным, но и в этом случае связь не терялась, а лишь приобретала другие, более изощрённые формы. Так, после звонка с телефона с номером 23-17-19 в следующий раз АОН высвечивал 91-71-32. И столько было в этих совпадениях мрачной и холодной иронии, злого огня, что бежали по коже быстрые мураши и хотелось скрыться от этих телефонных ухмылок, сменить номер телефона, а заодно и адрес.
Самое печальное заключалось в том, что чувствовался в этих настойчивых парных звонках как бы стук в дверь, словно кто-то находящийся за толстенной стеной, полуслепой и далёкий, наощупь, пробуя малознакомый для себя язык или код, морзянку, упорно пытался что-то сказать…
Решение подыграть, дать подхватить себя волне пришло неожиданно. Как догадывался он уже впоследствии, оглядываясь назад, двигало им при выборе этого смутное желание избавиться от телефонного наваждения, шагнуть навстречу тому, что ожидало впереди.
И однажды, когда глубокой ночью его разбудил телефон, и голос в трубке сказал: "Дил, я жду тебя через полчаса на центральной площади. Я буду в черной "пантере". До встречи", он не раздумывая начал быстро одеваться….
…От квартала, где он жил до центральной площади путь занимал пешком минут двадцать. Лёгкий ветер приятно холодил лицо, и сыпались с пасмурного неба мелкие редкие капли дождя… Город в этот поздний час жил жизнью особой, - совсем другой, и непохожей на деловой мажор будничного утра. Сонно шептали не успевшей ещё промокнуть листвой росшие вдоль улицы липы, просеивая сквозь кроны свет фонарей и бросая его на асфальт причудливыми узорами. Машин в этот поздний час не было, и тишину нарушали лишь откуда-то издалека доносившиеся звуки музыки.
Центральная площадь была просторной, старый центр, или "Даун-таун", как иногда чуть насмешливо он её называл. Был там собор, построенный лет триста назад, автостоянка, пара кафе, скамейки и ухоженные клумбы с цветами в центре. Машин на автостоянке было немного - пара грузовиков, серый "гризли", допотопный красный "старуэй" и чёрная "пантера" с включенными подфарниками. Огонёк сигареты указывал на то, что водитель на месте.
Он медленно, чувствуя холодок, змейкой поднявшийся вдоль позвоночника, подошёл к автомобилю. Дверь приоткрылась: "Доброй ночи, Дил. Садись. Извини, что выдернул тебя из крепких объятий Морфея. Обстоятельства сложились так, что медлить больше нельзя. Я всё расскажу тебе по дороге…" Голос принадлежал мужчине лет тридцати пяти, спортивного телосложения, внимательный, доброжелательный и чуть ироничный взгляд глубоко посаженных карих глаз, волосы с пробивающейся сединой. На безымянном пальце правой руки, которой он барабанил по рулю, был серебряный перстень с выгравированными буквами Н С. …..