До чего ж необычен был старый Бульдог,
Шаловливой болонкой ластился.
И, пуская слюну, у Хозяйкиных ног
Заведённой игрушкой крутился.
Дрессированный пёс, - он и вправду служил,
Гнал врагов благородством оскала.
На колени Хозяйкины лапы сложив,
Ждал, чтоб уши ему почесала.
Ну, идиллия! Прям – единение Душ!
(что обычно исходит от Бога)…
Но Хозяйке порывистой виделось уж
Что-то новое вместо Бульдога.
Он, по меркам собачьим, безумно страдал...
Непривычно пугливый, и кроткий,
Наблюдал, как Она выбирает товар
Из огромной картонной коробки.
А в коробке лежат молодые щенки
Разных модных пород и окраса.
И скользила слеза вдоль бульдожьей щеки,
Его мужество вовсе не крася.
И когда чей-то голос сказал: Выбирай,
И Хозяйка взяла добермана,
Старый, верный Бульдог убежал за сарай,
Так как ныла сердечная рана.
...
Он Хозяйку не раз узнавал по глазам,
То в шикарном авто, то на корте…
И обнюхивал след…
И стекала слеза,
ЕГО ВЕРНОСТИ
ВОВСЕ
НЕ ПОРТЯ…