«…Нет, нет! Не падай! Только держись! Ну давай же, ты сможешь! Давай! Напрягись, там, чуть глубже сердца, чуть выше лопаток! Ищи, пробуй… Я пытаюсь, но не могу, не получается! Не удержу тебя…»
Откуда-то из далекого – предалекого «снизу» глохнущий с каждой секундой звук, известил о том, что и эта Жизнь больше никогда сюда не вернется. Небо с грустью посмотрело на свои прозрачные ладони с пульсирующими венами ветра. Еще одну не удержало. Обычно бывает сразу ясно, какие Жизни подходят для полетов, а каким они противопоказаны… А этой? Она была просто слишком тяжелая. Не от боли, не от холода, не потому что подрезаны крылья, а сама по себе. Но ее черты... На мгновение показалось, что в них сквозит высота. Пусть самая низенькая, но высота. И может быть, если бы она старалась чуть сильнее, намного сильнее, сильнее себя… Небо снова взглянуло вниз сквозь свои ладони, но кроме облаков, набегающих во сне друг на друга, никого, рвущегося из зимнего тумана на волю, не увидело. Заледеневшие пальцы чуть шевельнулись. Крови не было… Даже царапинки или пореза. И от этого было еще хуже. Наверное самое грустное, это когда Жизнь оказывается просто слишком тяжелой, пролетает тупым камнем прямо сквозь твою ладонь, даже не пытаясь ухватиться, удержаться, не пытается бороться с силой притяжения, с самой собой за право на собственный кусочек неба. Когда не можешь удержать такую душу, здоровая кожа болит еще сильнее покалеченной.
Ведь Небо поверило. Оно дало шанс. Оно всем его дает. Но порой Жизнь забредает сюда просто в одном из своих земных снов или в своей самой запретной и страшной фантазии. А с первого-то взгляда не разглядеть, как оно есть на самом деле.
Дело не в том, что Небо ненавидит Землю. Оно не ненавидит. Оно вообще там никогда не было, правда и знакомиться с ней особого желания тоже не имеет. Ему достаточно тех каменных ледышек, со свистом пролетающих сквозь подставленные им ладони. И дело даже не в том, что случайные Жизни воруют чьи-то крылья, будучи не в состоянии ими правильно воспользоваться, – нет, крыльев-то как раз хватило бы на всех. Просто Небо уже столько веков наблюдает эту эквилибристику людских Жизней, и может сделать печальный вывод – случайных здесь было гораздо меньше.
Из года в год Жизни попадают сюда. Долгие и коротенькие, сильные и слабые, зрячие и подслеповатые. Чаще, конечно зрячие. Они приходят оттуда, из серого надземного тумана, планируют с крыш и высоких гор, пытаются удерживать равновесие, стоя на линии горизонта - одной ногой на Земле, другой на облаке. У каждой из них своя история и свой свет. Обычно сюда попадают те, кто хочет светить, как солнце, и дышать, как ветер, а Земля им твердит, что известен только свет лампочки и объем легких. Земля консервативна. Она полна возможностей и уверенности. Но насовсем отпускает только раз. Без права вернуться обратно. Небо же непредсказуемо. Оно свободное и сильное. Оно не имеет границ и отрицает все условности. В его венах течет мечта, его сердце – это крылья. Оно радо всем и подставляет ладони каждому, кто хоть раз позвал его по имени, но удержится он там или нет, узнает только после того, как почувствует под собой только ветер. Вот Жизни и стали последнее время все больше и больше практиковать акробатику на горизонте.
Каждый день Небо просыпается. Аккуратно закрашивает черные круги туч под глазами светло-голубым тональным кремом и особым заклинанием зажигает в глазах солнечные лучи, чтобы каждый, кто решит заглянуть в них, уверится, будто бы этот свет предназначается именно ему. А тот, кто будет вглядываться чуть дольше, обязательно догадается, что это есть ни что иное, как отражение его собственного внутреннего сияния… И как раз в этот самый момент Небо протянет ему подлеченные за ночь рабочие руки и их кожи наверняка коснуться новые чистенькие перья.
Небо отправляется на работу. Оно поет песню, которая никогда не позволит себе закончиться или повториться даже одним словом. Свистит по венам ветер, пульсирует где-то внутри чудо. Небо раскидывает руки, обнажая все тело. Удивительно, как прекрасны сами по себе обнаженные мечты, свобода, сила и любовь. Это магия, которая заставляет сердца и крылья там, на Земле, слепнуть без Солнца, задыхаться без Ветра, умирать без Неба.
И вот, ближе к полудню на огромных ладонях Неба появляются вкрапления Жизней. У одной сломано крыло, но она так уверенно держится за гриву ветра, что его губы растягиваются в улыбке – у нее все будет хорошо. Тут помощь почти не требуется, только слегка придерживать. Вон та, на самом краешке горизонта, изрядно потолстела – мечты заплыли жирком алчности, сердце барахлит все больше и больше с каждым днем. А все туда же. Хватается за палец Неба, до смерти боится не удержаться. «Ладно, вот тебе крылья посильнее, ты тоже наша. Мы своих не бросаем.» Вот еще несколько. Целая стайка. «Ну, это наши самые надежные соратники!» Поэты вылетели на свою ежедневную прогулку и, оживленно о чем-то болтая каждый со своим вдохновением, скрылись из виду. «Ой, а это новенькая… Слабая какая… Почерневшая… И пульс надежды еле-еле прощупывается. Эй, малышка! Хватайся… Ты же, как перышко, я тебя с легкостью удержу, вдохну в тебя новые крылья. Как же это… Падает! Камнем! Так не бывает. Земля ее там точно не встретит. И я не удержу! Что же делать!? Что же?» Вдруг откуда ни возьмись ей на спину планирует яркое пятнышко. Переливающаяся разными цветами чья-то одинокая Жизнь раскрывается парашютом и не дает бедняжке упасть. Они переливаются в волшебных лучах улыбки, сжимая друг друга что есть силы. И потихоньку, несмелые, в ритме пульса радости, на коже под огромным парашютом Надежды проступают несколько светлых перышек…
Небо заулыбалось и восторженно вздохнуло. Пусть его мир несовершенен и не дает гарантий. Пусть он порой жесток и обречен на остриё рифов посреди моря, но разве такими категориями измеряется счастье? Оно либо есть, либо его нет. Так же надежда, и свобода, и мечта. В этом мире они есть. Они живут, дышат, чувствуют, им больно, они страдают, но они борются!
Да, несомненно Небо собой гордилось… Гордилось, что его мир умеет чувствовать, что его мир нужен и желанен. Пусть Небо умирает каждый раз, когда ему изменяют или бросают навсегда. Тогда вырванные с кровью крылья собираются в чистейшие белые облака. С Земли не видно капелек крови, и пух облаков воистину прекрасен… Бог касается их своим дыханием, и они плывут, напоминая людям, сколько неиспользованных крыльев пылится за пазухой у Неба. Иногда их становится столько, что, идя по улице, страшно поднимать глаза. Тяжелые пласты перемешавшихся перьев, забрызганных грязью равнодушия, давятся в ладонях Неба. И в такие дни хочется закричать, громко-громко, взять фонарик и тряпочку, почистить все колокольчики и молоточки в сердце, позволить им звучать как в первый раз. Все, что угодно, чтобы улыбка Неба была видна не только Богу, но и всем остальным.
И поэтому Небо уверено - не настанет такой день, когда ненужных крыльев станет так много, что ему жизненного пространства совсем не останется. Пока будет хрипеть лесным костром хотя бы одно сердце, там за тучами, будет ждать свет.
Но вот рабочий день кончается. Небо смывает косметику, закутывается в черный плед с желтыми бусинами и маленькой птицей опускается на плечо Бога, который его почти не замечает. У Бога много других забот. А Небо сильное. Настолько сильное, что когда хочется плакать, внутри что-то ломается хрустом грома. Небу все говорят, что оно красивое. Каждый любит его по-своему. И каждый по чуть-чуть. Крылатые присягают ему, как отчизне. Бескрылые восхищаются, как картиной. Но никто не дарит небу цветов и сладостей. Никто не подставляет ему плечо. Никто не помогает держать на руках целый мир, жонглировать ветром. Никто не надевает полевых венков на его сильную голову. Никто не спрашивает, тяжело ли быть Небом?
Рыжие искорки заката лижут сосновый бор, застывший в огромной капле янтаря. Волны света горячим золотом кропят все вокруг. Оранжевое зарево улыбается в ресницах ночной чернильной темноты… Ты моргнул. Первый раз вижу, как выглядит музыка карего Неба. Пульсом мечты плывет в твоих глазах печальная мелодия ветра. Я слышу ее, и мне хочется плакать от счастья. Слезы капают на мир, добела раскаленный в твоих ладонях. И я обещаю, что всегда буду твоими крыльями. Навсегда останусь парашютом твоего Неба.
2009г.