Туман,стоящий исполином
под низким небом из поникшего сребра,
уныния постылая картина мира
одна из многих быль,зачатье декабря.
Шеренги мёрзлых тополей,
пирамидальные уступы,
их голое переплетение ветвей-
противостояния хладные трупы.
Сопротивления бесполезные потуги,
давно отцвёл замерший пруд
и воздух дымом наполняют трубы,
над редким снегом ,как крошева уют.
Сквозняк холодным пальцем вверх
в прорехах,рваная заплата,
нещадно пробирается наверх
мороз,в своих дощатых латах.
Где радость быть,побеги винограда,
могильный склеп теперь земля,
скрипит саван,растоптанный ногами,
что было жизнью и не его вина:
то круговерть, и были времена,
теряющиеся в памяти нестойкой,
нескладный слог несёт молва
о мёде,ставшем горечью настойки.
Моменты истины,постой - ка,
не вы ли кружевом кружав,
лозой тепла ковали стойко
хаос из льда,пожара и бросали в жар.
Теперь едино всё:и осенью,зимой
свободы дух ,замерзший у порога,
сама судьба с протянутой рукой,
неразличимая краса и недотрога.
Огонь,бунтующий в печи,
он - ярость,ненасытен в гневе,
о,времена, и время - помолчи:
пора погибнуть,сгинуть в чреве.
Возрадуйтесь,наконец-то умер,
мой прах похитила пчела,
без оболочки лик мой семи лунен,
лужёны летом медью неба
бескрайние станут берега.