Был человек такой,
Да он, в общем, и сейчас есть,
Его трясло от холода,
И его можно было запросто прочесть,
Если б вот знать,
Чем он жил,
Да и сейчас, в общем-то живет,
Хотя,ему время было умирать,
И время это потеряло счет,
Потеряло все,
Хотя, может, ничего и не находило......
Может, он очнется,
Протрет глаза :
"А что это все было ?"
Может, вообще все матрица,
И вообще нихрена
ничего нет.
Да и какая разница,
Эти вопросы не берут
На тот свет,
Потому что единая карусель,
Вот только холод,
Холод страшный изнутри,
Тянется, вроде как тошная карамель,
Лопается, вроде как мыльные пузыри,
Безумной старухой колотит клюкой,
Вымораживает,
Покрывает кровавым инеем,
Иногда начинает душить тоской,
Типа, "что тебе, в моем имени "
Ничего.
Пустота?
Лед и лед, хоть открывай, бля, каток,
Красненький...Беленький....мой снежок,
Чернота.
Просто обычная чернота,
Вот как взять на белый лист и вылить тушь,
Сколько раз уж снимали с креста,
Сколько раз убегал он в глушь,
Закрывая лицо свое,
Раскрывая нутро, сплошь обглоданное,
И с иллюзией,
Что вдвоем.
Вдвоем.
Так с чего же ему страшно холодно?
И разило от него
Вечерней зимней могилой,
Свежеприготовленной,
Все, все было,
Остыло,
Аж с самой весны-
Приговор-то исполнен.
А те сны,
Что он наговаривал себе,
Задерживая в ушах слова и ощущения,
Все это отличные сухие дрова,
Для последующего
Самосожжения,
Может, хоть оно его как-то растолкает,
Кто же знает-то,
Кто же знает........
Может ли оттаять айсберга верхушка ?
Может....
Была история, про безумную старушку,
Которая нашла непонятное существо,
И не знала,
Как его спасать,
Что с ним делать, но не бросать же
Его.
Умрет.
Он умер итак.
И тоже превратился в лед.
Хотя,вот мамонты оттаивают,
Присваивают
Тем самым себе драгоценное внимание.
Ха..
Мама для мамонтенка...
Для мертвого котенка....
Только холодно.
И даже нет ни надежд, ни отчаяния,
Ничего нет,
Хоть и пустотой боль тоже
Никак не назовешь.
Ты не первый, не последний.
Пусть замерз ты.
Переживешь.
Или умрешь.
/опубликовано с разрешения автора — Арсения Летова./