И как это было классно, невероятно, по Питеру с рюкзаками, бутылкой пепси, вы были с ней лучшим, проверенным спецотрядом, вы были командой клоунов и пиратов, вы были единым целым, вы были вместе, ты знала ее движения и привычки, смеялась уже заранее – до вопроса, вас отражали сонные электрички – в стекле с голограммой облачных дней столичных, вас – бесшабашных, юных, рыжеволосых, вас, воплотивших друг в друге свои заветы, предвосхищенных чувством родства по крови, ты помнила все ее фобии и секреты, у вас были кеды, бутылка вина и лето и вы засыпали с плейером в изголовье. И вы почти верили в то, что все будет вечным, наполненным нежностью – выпить до дна и греться, вы были едины, спаяны, безупречны, и так по-сиамски прочно срастались плечи, что на двоих получалось большое сердце. И вы стали старше – такие смешные цифры, да вам даже в тридцать будут кричать «девчонки», она вышла замуж – конечно, почти за принца, а ты покорила пять стран и одну столицу, и рыжие пряди уложены модной челкой. И вы – как обычно – приходите выпить чаю, болтаете в аське, гуляете раз в неделю, и вы привыкаете, даже не замечая... А ночью приходит короткое: «Я скучаю», и ты просыпаешь в ужасе: «В самом деле». Вы умоляете тетю в окошке кассы, вы получаете два боковых в награду, и смысл всего наконец-то предельно ясен, и слово «люблю» запечатано в каждой фразе, как Петербург в обертке от Ленинграда. Колеса стучат – Риверденсом, и сердце с ними свой степ отбивает звонкими каблуками, и можно молчать, про себя повторяя имя… В сиреневых сумерках в воду ложится Зимний, на пляже у Петропавловки – теплый камень.
Мы можем больше, хоть нас до сих пор в обратном так уверяли, делая правду сложной. Я обещаю – плейер, рюкзак и карту. Все у нас будет классно, невероятно. Невероятно – значит, вполне возможно.