. . . это молит весну о пощаде
заплутавший холёный Вакх.
Он - своё родное исчадие,
за - блудившее - ся в словах.
Он - своё хмельное затмение,
свой предательский вольный ритм,
дыбой ставшее стихотворение.
Яд пригублен, гортань горит.
А весна - блудодейка искренна, -
свежих дровушек на костёр.
Простота святая, где Истина? -
Вакх в углу своём распростёрт.
А весна - погребальным дымом
исчезает в печной трубе,
а за нею - стена нелюдимая,
непроглядная, Вакх, тебе.
апрель 1995