АВТОР ВЕНКА СОВМ. СОНЕТОВ ЛЕВ ПОЛЫКОВСКИЙ
(В этом венке зашита цепочка ЯСов ИРИНЫ ШУЛЕНИНОЙ)
http://stihi.ru/2009/09/22/5336
1.
Свет радости нам нелегко даётся.
Я к маленьким нюансам не готов.
Румяных яблок аромат прольётся,
оставшихся на ветках средь снегов.
Тревожит память горькое сомненье,
морозом пахли спящие сады.
Тяжёлым снегом сбиты, к сожаленью,
на землю рядом падают плоды.
Играют с снегом дети ... год от года,
уходит осень или мир уснул.
Ещё не начиналась непогода,
сквозь иней просинь или ветра гул.
Мне улыбнулась снежная звезда -
сквозь пальцы счастье льётся как вода.
2.
Сквозь пальцы счастье льётся как вода
и кажется, что жизнь остановилась.
Поля нагие, жизни нет следа,
узор соединяет дни пустые.
Оттенки цвета жалки и скудны,
полос посадки снегом припушило.
Леса на склонах пёстрых чуть видны.
Головоломка радости застыла.
Земли сопротивленье холодам,
камням суровым сумрака подобно.
Участки пашни режет тьмы бедлам
утёсом острым выщерившись грозно.
Судьба нам в руки часто не даётся,
спиралью вьётся, в муках создаётся.
3.
Спиралью вьётся, в муках создаётся
души слепой проснувшийся бутон.
Мерцают звёзды, песнь Вселенной льётся,
танцуют над цветами в унисон.
Летучей мышью прошуршала туча,
спустилось небо с призрачных высот.
Укрыв дома крылами тьмы дремучей,
сквозь тени крыши рвётся Новый Год.
Пришельцев затмевает мягким светом
фонарь пустынный праведной тиши.
Забытый меж мирами и рассветом,
не мышь, не птица... на ночлег спешит.
Зимы приход нас радует всегда,
земная жизнь, не так ли, господа?
4.
Земная жизнь, не так ли, господа?
Причудливой бывает непонятной.
Попав в ловушку, силы не щадя,
лисица отгрызает безвозвратно
Жестоко лапу, встрявшую в капкан.
Желанье выжить побеждает боли.
Как самосохраненье дар сей дан,
инстинкт природы как сплетенье воли.
В морях далёких рыбы обитают.
Есть как кораллы, странные на вид.
Невидимые в скалах застывают,
для хищной схватки свой хранят прикид.
Как часто людям доводилось видеть
терпенья чудо помогает выжить.
5.
Терпенья чудо помогает выжить,
давая стимул радости сердец.
В разломе жизни нами воля движет,
духовность наша - жертва и творец.
Мир суеверий души нам неволит
и бьётся муха, вырваться спеша.
Кричит, на понимая своей доли,
в стекло наружу рвётся чуть дыша.
Открытый выход рядом, но не видит,
где ветер дует, там спасенье ждут,
но стены из иллюзий не предвидит,
грибы повсюду... глупости растут.
Я путь извилистый судьбы творю,
на скалах голых в холод и жару.
6.
На скалах голых в холод и жару
хочу понять, что нынче между нами.
Свет ярко-синий счастья не пойму.
Как хочется коснуться чувств глазами.
Его рукою тронут лёд мечты,
осколки неба брызнули водою,
мелькают зеркалами красоты,
за рамкой веток сказкою живою.
Тропинкой извиваясь в бездне снов,
засохли корни прежнего томленья.
Окаменевших змеев страстных слов,
напоминая... сердце жгут стремленья.
Забыть безумье огненных интрижек,
вобрать в себя вулканы мудрых книжек.
7.
Вобрать в себя вулканы мудрых книжек,
до дыр зачитанных в тиши дубрав.
Часов прозрачных фейерверк подвижек,
запутавшихся в листьях сочных трав.
Не видит Данте этих сценок рьяных,
снимая плащ свой скромный со стены
на розовой накидке из сафьяна,
глядя на ветки в тлении луны.
Одежда голубеет в томной дымке
на той скамейке, где жила любовь.
Туманом Алигьери невидимка
даёт римейки вдохновенных слов.
Сейчас как в ту волшебную пору,
как дух потомства холить детвору.
8.
Как дух потомства холить детвору,
отдав души прекрасные порывы.
На гравировке в холод и жару
отображён наш идеал счастливый.
Лавровыми венками славить путь,
столетий профиль высекать на камне.
Пока минуешь потрясений жуть,
проходы и прорехи жизни давней.
На колокольне колокол пробьёт,
дыханья не хватает в этом беге.
Одолевая реки счастья вброд,
высокие ступени взяв в разбеге.
Под сводом арок затаилась тайна,
дано цветку названье не случайно.
9.
Дано цветку названье не случайно
гармоний высших слов пронизан смысл.
Альбрехт Альтдорфер постигая тайну,
знамен, штандартов, шлемов знал каприз.
Пинакотека образов рыдает,
писал художник, выражая боль,
красиво для скандала выражает
момент агоний, горькую юдоль.
Земля восходит в небо буйством красок
где бьется солнце пламенным ключом.
и закрывает веко нежных ласок
как око божье... праведным лучом.
Проник нам в душу радости анклав,
меч серебристый, ярко отсияв.
10.
"Меч серебристый", ярко отсияв,
уносит тайну прелести похоже.
Остаде, рожи нам нарисовав,
сквозь пьяные гримасы ужас множит.
Кричат младенцы, колыбель дрожит.
Вьет Брейгель-старший паутину чувства.
Крестьянский танец массы весь дрожит
как муравейник в неком диком буйстве.
На увертюрах к аду смерти тень,
горит покойник в чане со смолою.
Иеронима Босха судный день,
война и бойня... схватят за живое.
В поток страданий кто уйдёт случайно,
он погибает быстро словно тайна.
11.
Он погибает быстро, словно тайна,
роняя лоск весь изначальный свой.
Война, страданье, гибель, рок печальный,
а не парад мундиров под луной.
Устал Остаде от картин печальных,
монеткой прошлой нас не вдохновишь.
От посещений кладбищ регулярных
спокойно стадо, чем их удивишь?
Голодная с рожденья не наестся.
Собачка лижет гнусную еду:
разбрызганную массу, куда деться,
блевотин рыжих смёрзших на снегу.
Цветок завянет, жизни не познав,
после цветенья соки все отдав.
12.
После цветенья, соки все отдав
и, потеряв все жизненные силы,
вдохни в грудь воздух, ведь не до забав,
остановись у бойниц сиротливых.
Взгляни в пролёты этих мрачных стен,
векам минувшим почесть отдавая,
сближение вплотную, судеб плен,
само собою узел разрешает.
Уменьшено в размерах в бездне рам,
собор и горы в дальней перспективе.
Палаты, колокольни видны там,
как неба взоры льётся это диво.
Сердцам так грУстна жизни быстротечность,
как хрУпка красоты недолговечность.
13.
Как хрупка красоты недолговечность
и рвётся сердце, что напрасно ждёт.
Веков ступени, жизни быстротечность,
пока пересчитаешь, всё пройдёт.
Едва вздыхая, бродишь по столетьям
пока минуешь перекрёсток дум.
За ярусами ярус лихолетья,
не отдыхая познаёшь фатум.
Вступив на следующий шаг познанья,
вдруг забываешь в мыслей суете
вираж свой предыдущий испытанья
как головокруженье в высоте.
Порой гнетёт людская нас беспечность,
хранит её отважно человечность.
14.
Хранит её отважно человечность
как проявленье жизненных страниц.
Цветок невзрачный отражает вечность
как шарик серебристый без границ.
Ворсинки пухом землю покрывают,
растёт в вулкане, где жерло курит.
Лет двадцать неизменен, вызревает.
Сил набираясь, чудеса творит.
Затем стрелою мощной вырастает,
взрыв происходит клеточных структур.
Поток пурпура яркий зажигает
цветеньем пышным страсти терренкур.
Мечты кристалл из чуда создаётся,
свет радости нам нелегко даётся.
15. Магистрал:
Свет радости нам нелегко даётся,
сквозь пальцы счастье льётся как вода,
спиралью вьётся, в муках создаётся
земная жизнь, не так ли, господа?
Терпенья чудо помогает выжить
на скалах голых в холод и жару.
Вобрать в себя вулканы мудрых книжек,
как дух потомства холить детвору.
Дано цветку названье не случайно.
"Меч серебристый", ярко отсияв,
он погибает быстро, словно тайна,
после цветенья, соки все отдав.
Как хрупка красоты недолговечность,
хранит ее отважно человечность.
ЦЕПОЧКА ЯСов
АВТОР ИРИНА ШУЛЕНИНА
1.
Румяных яблок - оставшихся на ветках - тревожит память
морозом пахли - тяжелым снегом сбиты - на землю рядом
Играют снегом дети... - уходит осень?
Еще не начиналась - сквозь иней просинь...
2.
Поля нагие - узор соединяет - оттенки цвета
полос посадки - леса на склонах пестрых - головоломка
земли сопротивленье - камням суровым
участки пашни режет - утесом острым...
3.
Мерцают звезды - танцуют над цветами - летучей мышью
Спустилось небо - укрыв дома крылами - свозь тени крыши
Пришельцев затмевает - фонарь пустынный
забытый меж мирами - не мышь, не птица...
4.
Попав в ловушку - лисица отгрызает - жестоко лапу
желанье выжить - как самосохраненье - инстинкт природы
В морях далеких рыбы - есть, как кораллы,
невидимые в скалах - для хищной хватки...
5.
в разломе жизни - духовность наша жертва - мир суеверий
и бьется муха - причин не понимая - в стекло наружу
открытый выход рядом - где ветер дует
но стены из иллюзий - грибы повсюду...
6.
Свет ярко-синий - как хочется коснуться - его рукою
осколки неба - мелькают зеркалами - за рамой веток
тропинкой извиваясь - засохли корни
окаменевших змеев - напоминая...
7.
Часов прозрачных - запутавшихся в листьях - не видит Данте
снимая плащ свой - на розовой подкладке - глядит на ветки
одежда голубеет - на той скамейке
туманом Алигьери - дает ремейки...
8.
На гравировке - лавровыми венками - столетий профиль
пока минуешь - проходы и прорехи - на колокольне
дыханья не хватает - одолевая
высокие ступеньки - под сводом арок...
9.
Альбрехт Альтдорфер - знамен, штандартов, шлемов - пинакотека
писал художник - красиво для скандала - момент агоний
земля восходит в небо - где бьется солнце
и закрывает веко - как око божье...
10.
Остаде рожи - сквозь пьяные гримасы - кричат младенцы
вьет Брейгель-старший - крестьянский танец массы - как муравейник
на увертюрах к аду - горит покойник
Иеронима Босха - война и бойня...
11.
Война-страданье - а не парад мундиров - устал Остаде
монеткой прошлой - от посещенья кладбищ - спокойно стадо
голодная с рожденья - собачка лижет
разбрызганную массу - блевотин рыжих...
12.
Вдохни в грудь воздух - остановись у бойниц - взгляни в пролеты
векам минувшим - сближение вплотную - само собою
уменьшено в размерах - собор и горы
палаты, колокольня - как неба взоры...
13.
Веков ступени - пока пересчитаешь - едва вздыхая
пока минуешь - за ярусами ярус - не отдыхая
вступив на следующий - вдруг забываешь
вираж свой предыдущий - как головокруженье
14.
Цветок невзрачный - как шарик серебристый - ворсинки пухом
Растет в вулкане - лет двадцать неизменен - сил набираясь
затем стрелою мощной - взрыв происходит
поток пурпура яркий - цветеньем пышным...
15.
Спиралью вьется - земная жизнь не так ли - терпенья чудо
на скалах голых - вобрать в себя вулканы - как дух потомства
дано цветку названье - "Меч серебристый"
он погибает быстро - после цветенья...