Нетрадиционный венок сонетов №1
I
Как тяжко дни свои просеивать сквозь сито
И видеть, сколько в нем скопилось чепухи!
Хочу уйти туда, где зеленеют мхи,
Росою утренней и свежестью омыты.
И, как рождается из пены Афродита,
Хочу, чтоб родились из слез моих стихи
И чтоб, как черный дым, развеялись грехи
И с ними мысль о том, что Богом я забыта.
И верить, что меня когда-нибудь потом
Там будет ожидать залитый светом дом.
Но наползает дней ненужных череда...
О, как мне хочется взлететь свободной птицей,
Чтоб не листать года страница за страницей
И видеть, как они уходят в никуда.
II
И видеть, как они уходят в никуда.
И сном покажется тогда мне все на свете,
И будем снова мы блаженные, как дети.
Но не проникнуть в мир янтарный до Суда.
И путеводная померкнет вмиг звезда,
И снова полоса унылая столетий
Предстанет предо мной в каком-то новом свете,
Где неразрывно все: и радость, и беда.
И вдруг я окажусь перед Его Престолом,
Где каждый ощутит себя позорно голым.
И все, чем я была когда-либо горда,
Померкнет пред Его всезрячими Очами,
И я останусь ждать, с пустыней за плечами
И с тяжестью в груди, одетой в панцырь льда.
III
И с тяжестью в груди, одетой в панцырь льда.
Я осознаю вдруг, что жизнь моя убога,
Хотя и прожила на свете я так много
И голова моя давно уже седа.
И так я захочу приблизиться туда,
Где восседает Он в сиянии чертога.
Но мне не перейти заветного порога.
О если б приговор тот был не навсегда!
И как бы ни рвалась на волю я из плена,
Здесь все размеренно, тоскливо, неизменно.
Как прежде, остаюсь я пленницею быта.
И, позабыв опять про все химеры сна,
Я буду повторять себе, что я должна
С утра до вечера томиться у корыта.
IV
С утра до вечера томиться у корыта,
Стараться не забыть про чайник на плите,
Кружиться, как юла, в бесплодной суете,
Смотрящей на меня волчицею несытой.
И этой суетой я полностью разбита.
Но знаю: от нее избавлены лишь те,
Кто в недоступной нам сияют высоте,
Нам, задержавшимся в эпохе неолита.
О если бы могла я сбросить этот гнет
И, наконец, свершить задуманный полет!
Но кажется порой, вся жизнь моя зарыта
В ничтожной суете, и в той унылой мгле
Я вижу: словно страж бессменный на Земле,
Передо мной стоит стена из монолита.
V
Передо мной стоит стена из монолита,
И сокрушить ее теперь уже нельзя.
Я вижу в ней порой всесильного ферзя,
И падаю пред ним я глупой пешкой сбитой.
И бесконечных дел бесчисленная свита,
Как прежде, предо мной колышется, грозя.
Но вырвался из туч, как молния, разя,
Тревожный свет звезды, сорвавшейся с орбиты.
Примчавшаяся к нам из вымерших миров,
Она встряхнуть наш мир готова до основ,
Чтобы возникли здесь иные города.
Но вырастет и там Стена неотвратимо.
Она не даст пройти мне незаметно мимо
И на простор меня не пустит никогда.
VI
И на простор меня не пустит никогда.
Зачем нужны моря, заснеженные горы,
Зачем нужны лесов зеленые просторы?
Она как бы твердит: «Безумная, куда?
Поверь, ведь в сущности все это ерунда.
Промчится вихрь дней, и в этой жизни скоро
Ничто уже ласкать не будет больше взора.
Останется одних лишь будней лебеда.
И как бы ни рвалась ты вырваться из круга,
Попытки эти – «род душевного недуга»,
И скоро и от них не станет и следа.
И будет в жизни все всегда одно и то же,
И друг на друга дни окажутся похожи,
Безудержно летят иль тянутся года.
VII
Безудержно летят иль тянутся года,
Все неизменно здесь под блеклою луною,
И человечество не разлучить со мною.
Восстанут до небес иль рухнут города,
Исчезнет с карты гор скалистая гряда,
Раскроются цветы и опадут весною,
Погибнет человек под пулею шальною –
Все с неизменностью вернется вновь сюда».
И монолиту я невесело внимала.
Но так хотелось жизнь свою начать сначала.
О как я на нее была в те дни сердита!
Сама с собой вела бесплодный этот спор,
И не хотела я услышать приговор:
«К иному поприщу дверь наглухо закрыта».
VIII
К иному поприщу дверь наглухо закрыта,
И мне свободное паренье не дано.
С тоскою думаю, уставившись в окно,
Все ль сводится к тому, чтоб люди были сыты?
Но можно обойтись и без теодолита:
Ведь не укажет он мне точку все равно
В пространстве, где найти счастливое руно.
Не уготовано мне место фаворита.
По жизни я бреду, как женщина в песках,
Одолевая боль, смятение и страх.
Мне видится земля как необъятный тир,
Где выстрелы гремят, не соблюдая правил.
Как будто бы Господь нас навсегда оставил.
О если бы взлететь в тот необъятный мир!
IX
О если бы взлететь в тот необъятный мир,
Где вольный Дух плывет, не ведая преграды,
Где любят Господа, не требуя награды,
Где больше человек не будет наг и сир,
Где неба синева похожа на сапфир,
Где безоглядному полету души рады
И не пугает тень немыслимого Ада
И не сосет нас грех, безжалостный вампир.
И чтоб дышалось мне на высоте вольней,
Я вырваться хочу из плена тусклых дней,
Чтоб мне не перекрыл дорогу конвоир
И чтобы унестись к небесному селенью,
Где с Богом все в ладу и недоступны тленью,
Где свет далеких звезд мерцает сквозь эфир.
X
Где свет далеких звезд мерцает сквозь эфир
И где немыслимы обиды и печали,
Где мир предстал таким, каким он был вначале,
Где уготован нам Любви и Счастья пир,
Откуда крошечным покажется Памир
И все, что на земле мы некогда встречали,
Где Божий Глас гремит с невидимой Скрижали
И льется мощный свет на оскудевший мир.
О если б улететь подальше от земли,
Увидеть облаков плывущих корабли!
Так хочется забыть о нестерпимой были
И хоть одним глазком увидеть светлый Рай,
Где Радость и Любовь струятся через край,
И жизнь свою вложить в незримые усилья.
XI
И жизнь свою вложить в незримые усилья
И чтоб потом уже не думать ни о чем
И, осиянной тем легчайшим, тонким сном,
Нездешней красоты увидеть изобилье.
Все было так давно, но Рай мы не забыли;
Не разделяя мир на «прежде» и «потом»,
Мы жили радостно с пичужкой и цветком
И с ними некогда в родстве теснейшем были.
Какой могучий вихрь или какая вьюга
Надолго оторвать смогли нас друг от друга?
Но верить я хочу, что все ж сумею суть
Земной трагедии постигнуть в озаренье,
Сразиться со своей неодолимой ленью
И вновь пуститься в тот необозримый путь.
XII
И вновь пуститься в тот необозримый путь,
Нас уводящий вдаль, к небесным светлым кущам,
Что уготованы нездешний свет имущим,
И вмиг развеять дней скопившуюся муть,
И ускользающих минут живую ртуть
Наполнить радостно мгновением бегущим.
И то, что прощено нам было Всемогущим
И в прошлое ушло, навек перечеркнуть.
И знать не будешь ты, минуту или год,
Иль вечность целую продлится тот полет.
И вьюгам, и ветрам, смеясь, подставишь грудь,
Стремительно летя в безбрежные просторы,
Где легкой дымкою внизу растают горы,
Где можно тишину небесную вдохнуть.
XIII
Где можно тишину небесную вдохнуть
И, обгоняя вдаль летящую комету,
Стремиться дерзостно к Неведомому Свету.
На высоте такой побыть хотя б чуть-чуть,
Чтоб вновь вернуться к ней еще когда-нибудь
Согласно некогда нам данному Завету
И осознать, что два пути для нас: иль в Лету,
Иль тот, с которого уже нельзя свернуть.
Так хочется пойти по этому пути
И навсегда покой и счастье обрести!
Передо мной стоит дилемма: «или-или»:
Иль сникнуть полностью под ношей мелких дел,
Иль обрести Любви и Радости удел
И распрямить давно опущенные крылья.
XIV
И распрямить давно опущенные крылья
И, дух свой распрямив, подняться во весь рост,
В воображении лететь до дальних звезд
И жизнь не ощущать как тяжкое насилье.
Встряхнуть унылый скарб, покрытый слоем пыли,
К высотам протянуть Надежды хрупкий мост.
И будет мой вопрос на удивленье прост,
Когда спрошу себя: «Возможно ль? Это ты ли?»
Так сладостен полет, бездонно-невесомый,
И в небе чувствуешь себя, как будто дома.
И знать не хочешь, чт; произойдет потом,
Когда в душе твоей сияет свет незримый,
Вокруг тебя поют чуть слышно херувимы,
Тебя зовущие в единственный твой Дом.
XV
Как тяжко дни свои просеивать сквозь сито
И видеть, как они уходят в никуда.
И с тяжестью в груди, одетой в панцирь льда,
С утра до вечера томиться у корыта.
Передо мной стоит стена из монолита
И на простор меня не пустит никогда.
Безудержно летят иль тянутся года,
К иному поприщу дверь наглухо закрыта.
О если бы взлететь в тот необъятный мир,
Где свет далеких звезд мерцает сквозь эфир,
И жизнь свою вложить в незримые усилья,
И вновь пуститься в тот необозримый путь,
Где можно тишину небесную вдохнуть
И распрямить давно опущенные крылья!