1.
На ладонь
****
Ты уткнёшься ветром в моё пальто...
Мокроносым щенком, потерявшим кров...
Я, быть может, тебя и люблю за то,
что бываю седьмым из пяти углов...
В наших выжженных спальнях свежо сквозит,
обручальное - цепь на причале дней...
Под корнями - уложенный керамзит,
собирающий влагу от всех корней...
Я же - знаю, что холка так ждёт руки,
как рука - ждёт невстреченного тепла...
Сквозняки упираются в тупики,
по углам - заблудившиеся ветра...
Окончания в строчке не сыщет сон,
в пробуждении долго гарцует свет...
Нам подарят двойной неделимый зонт
все твои восемнадцать приблудных лет...
И настольная лампа сожмёт тепло,
нарисует не привязь, а ломкий круг...
И солдатики снов атакуют ров,
за которым - открыты ворота рук.
**
2.
О грусти и сурке
****
Хочется о грусти написать пару строк...
(Нам ли - не начать с головы?..)
Вы сурка не видели? - а вот он, сурок -
где-то за стеблями травы...
Он сидит на лапах, постигая зерно,
унося в энергию "ци"
жёлтое в колосьях по краям полотно,
что ещё не смяли жнецы...
..Вот и пара строчек - как межа пролегла,
выпала росой на следы.
Грусть земная - больше, чем земная кора,
меньше, чем сурок или - ты...
В этих размышлениях не так, чтобы прок:
две строки - всего ничего...
..Убежал в нору к себе безвестный сурок,
потеряв себя самого.
Думалось о грусти, написал - о сурке...
На полях - в туманах канва...
Две строки, как зёрна, полежат на руке...
Прорастут когда-то
в слова...
**
3.
Точечная опора
****
Точка опоры - читай - перевёртыш Земли.
Точка - как крапинка. Крапчато ваше пальто...
Крапом на карте синицы - в руке - журавли,
сжавшей отмеренный мир,
как картонку лото...
Фишки - в глазунье на завтрак - где две, а где - три...
Фишки - афишкой у дня, где смотреть - за стекло...
Калейдоскопно в ночи повернут фонари
розовым стёклышком,
где - на узорах - зеро.
Точка опоры - зазор недопаянных схем.
В нашем приёмнике - зуммер на общей волне.
…Как одноглазо речист на арго Полифем,
что, ослеплённый,
собачьи привязан ко мне...
Проводником между точкой и плоскостью - вор.
Между гостиной и спальнею - кухонный чад.
Самонадеянно ждущий - имел приговор:
в этой тактильности
пальцы - по-птичьи кричат...
А вороньё за окном - на погосте весны
ждёт - до смешного! - каких-то иных воронят...
В точке опоры, где шагово - встретимся мы -
так однобоко
вериги земные звонят...
Впрочем, забудь обо всём - пусть тревожат ветра
крышу земную, где шатко уложена медь...
Точка опоры - как та - в горизонтах - гора,
что - маяком...
Где дойти и доплыть - не суметь...
**
4.
МЫ
****
Прости, я - что-то между тьмой и блажью...
Мне совестно, но на остаток дня
я знаю, что находишь ты меня
солдатиком средь оловянной сажи...
Мы выпьем чаю, плитку взбудоражив,
где все огни - горелочья фигня.
В твоём окне, где лёг осенний лист
ладошкою в морозные зазоры,
мы порционно обретаем взоры
пришедших в буднях - на возможный вист,
и ядра улетевшие баллист
круглы, как примиренья после ссоры...
Узоры дня - тихи и холодны.
Экологичность льна - прильнёт в подушки...
Бастарды убывающей луны,
мы - лапки крыс за щелями отдушин,
и, в полночи нависшее удушье -
важны друг другу. Миру - не нужны...
А в важном - лишь бумажное в реке -
корабликом, приговорившим Грея...
Часы-пираты пустят по доске
нас, связанных друг с другом, не жалея...
Заря забьётся в неводе, алея -
золоторунной рыбкой на песке.
..Забудь о том, что сказано тайком,
где в полусне и шёпотом - некстати...
Мы оба - ключ, а призрачных замков
в шеренге дней ещё на пару хватит.
Махни же паровозику платком...
И мимо нас - опять перрон покатит...
**
5.
Безразличие ветра
****
Безразличие ветра – оправдано.
Эхо сюжета
столь же хрупко, как цепко,
а это - черты паутины;
избавляя себя от избранья последнего жеста,
что вполне очевиден, ты всё же находишь причины
воздержаться от шумных напутствий ушедшему гостю,
рассмотрев очевидность соблазна как слепок победы,
и возьмёшь впечатленья, как свежие ягоды - горстью,
напоён вдохновеньем, иначе сказать - отобедав...
Безразличие ветра оправдано -
дымка предместий
изнутри - пасторальна. Она же - причина для сплина;
одержимость обедами - хобби окрестных поместий,
а пасьянсы и сплетни - неделями пусты и длинны...
Пышность стана и свежесть румян подрастающих дочек
может скрасить на время сиденье за полдником с булкой,
но в три дня приедается полный победами кочет,
да летящая пыль по пустынным полынным проулкам...
Безразличие ветра оправдано -
скорость решений
не зависит, как прежде, от чётко отслеженных граней,
а превратно толкуется в свете невзгод и лишений,
где мишенью послужит отъезд утром бледным и ранним...
Безразличие ветра
нечётко, но внятно по сути -
в охлаждении климата - скорбь по ушедшему зною,
ностальгия цветущего луга, где кони несутся,
подгоняемы резвым подпаском галопом в ночное...
Безразличие ветра
слегка эфемерно, но - в круге
тем, известных до боли от склонности к самокопанью -
или влажно, как преданный пёс, он ласкает мне руки,
или рвётся, треща, как прожекты афёрных компаний...
Безразличие ветра
спокойно, но эта условность
не относится к сути общения в замкнутых рамках:
наше странное братство, возникшее без предисловий -
это каста наследных князей, или братство подранков...
Кто осмыслит по сути, чем связаны судьбы и души,
как взрастает щемящая грусть по ушедшему в небыль?...
Но, когда в одночасье
я снова очнусь от удушья,
то зову его, взглядом упав в равнодушное небо...
Безразличие ветра
осмысленно - кОротки встречи...
Недостаток тепла
столь зависим от времени года,
что теряет значенье... Добравшись до темы конечной,
мы расходимся вновь, избегая условного кода
пустополых напутствий - зачем эти внешние жесты
двум старинным знакомым?.. Он - машет листвой на прощанье,
Я - киваю в ответ...
И щемящее несовершенство
окружающих будней нас снова в себя помещает...
***
Автор будет признателен, если вы отметите в рецензии стиш, который "лёг" вам более других.
Спасибо,
Дмитрий