SASCHA FINSTERNIS
ПЕРЕВОДЫ
Все подстрочные переводы, в том числе с английского, пусть с огромным трудом, но выполнены автором самолично
MARILYN MANSON
Эй, жертва, закрою ль я твои глаза?!
Эй, жертва, ведь это ж ты в меня иглу вонзал.
THE NOBODIES
НИКТО
Да, я неприятный,
но хочу быть важным.
Но это мне, увы, не грозит.
Нынче – непристойный.
быть хочу – достойным.
Но место мне навек – в грязи.
Мы никто на свете,
стать хотим – кем-то.
Мы умрём –
узнают, кто мы есть.
Мы никто на свете.
Быть хотим – кем-то.
Мы умрём.
Но это – не здесь.
Я вчера был грязным,
я хотел всё сразу.
Я знаю, я теперь грязь навек.
Я в грязи валялся,
но мечтал о счастье.
Но теперь я не человек.
Мы никто на свете.
Нам не стать кем-то.
Только смерть
скажет, кто мы есть.
Мы никто на свете.
Нам не быть кем-то.
Нам помочь может только смерть.
На днях косила смерть детей.
Но мы давно привыкли к ней.
Машины, пьянство, церковь… Тлен…
…Но телерейтинг этих дней…
(Тема)
Ещё я жив нынче.
Блажен духом нищий.
Но меня ваш бред уж не спасёт.
Ещё я жив нынче.
Ничего не хочу слышать.
Но и меня ваша грязь засосёт.
Понял слишком много,
к чёрту послал Бога.
Я давно знаю, кто мы есть.
Мы ничто на свете,
быть хотим – кем-то,
но давно знаем, кто мы есть.
Вчера ещё жил я,
ещё были силы.
но теперь я знаю, что я мёртв.
Вчера я был глупым,
не знал: мы все – трупы.
Но теперь я знаю, что всё.
Увидел день – и смерть.
Уже готов умереть.
Теперь меня услышат все.
Готов сломать всё теперь.
Если ты – ангел,
всё равно – дьявол.
Ерунда. Ты всё равно мёртв.
Если есть тело,
всё же нет тела.
Всё ненужно, всё глупо. Всё.
CRUCI-FICTION IN SPACE
РАЗ-ПЯТЬ-И-Я В КОСМОСЕ
Шаги эволюций…
Мартышка, человек, ружьё.
Христос из Техаса.
И серп и молот. Ё-моё!
И это – творенье?!
Эдемский атом бомбой стал.
Баптистский Иаков
вино из черепа хлестал.
Шаги эволюций…
Да это всё мартышкин труд.
Я гимн революций.
Пускай с ним люди цепи рвут.
Ведь я – откровенье.
И пусть меня за то распнут.
Шаги эволюций –
мартышка, человек, ружьё.
Грешили ублюдки,
чтоб завтра зачеркнуть своё.
Раз-пять нас в пространстве,
раз завтра наше сплошь мертво.
В нашем пространстве…
В нашем пространстве…
Шаги эволюций –
да это всё мартышкин труд.
Я гимн революций.
Пускай его везде поют.
Шаги эволюций…
Долой весь ваш мартышкин труд.
Я стяг революций,
пускай его вперёд несут.
…Но мухи ждут…
THE REFLEKTING GOD
БОГ-МЫСЛИТЕЛЬ
Ваш мир – пепельница.
Сигаретами в ней сгореть, скрутиться.
Если много плакать,
прах обратится в слякоть.
Это стиль вымогателей.
Невинность всегда обманута.
Очень просто себя обмануть
в напрасной трате жизни минут.
А мой мир… Он непритворный.
В нём есть выход. Вот он.
Я говорю: «Это правда»,
и сон становится явью.
Да это всего лишь мечты во сне.
Я сплю, но придётся проснуться мне.
Вы поймёте меня, когда я умру.
Я к Богу шёл, ведь я же не вру.
Я смотрел в себя, я себе не лгал.
Но как лживы ваши и Рай и Ад.
Я стану Богом, и каждый умрёт.
Шрам…
Способны вы чувствовать мою власть?
Давайте опять
стрелять,
и мир превратится в шрам.
Способны вы чувствовать мою власть?
Давайте ещё стрелять,
и мир превратится в шрам,
ещё меньший шрам.
Давайте, как йоги – на острие.
Улыбки все отрежьте себе.
Смерть? ну, подумаешь, смерть…
Ведь это мой мир без притворства.
Выход в нём есть. Вот он.
Я говорю: «Это правда»,
и всё становится явью.
Да, это всего лишь сон,
и вечно не длится он.
Всё, что я даю вам (хотите – верьте) –
это всего лишь кусок моей смерти.
Стреляй, природы недоразуменье!
Нет прощенья,
нет спасенья.
Это по другую сторону правды.
Прощать?! Напрасно…
MAN THAT YOU FEAR
ТОТ КОГО ВЫ БОИТЕСЬ
Копошатся в обеде твари.
Мышцы тряпками стали.
Мы на другой стороне,
мы на телеэкране.
Вскройте меня, наткнитесь на рёбра.
Вы ж способны лишь на аборты.
Я заброшен в говённый мир.
Все вернулись туда, откуда ушли.
Мальчик, которого вы любили,
сделался тем, кого вы боитесь.
Молитесь все по очереди,
одуревшие от своей боли.
Искушение сгнило,
завтра в смерть обратилось.
Я поимел вас, но выбора нет.
На ваших щеках слёз остался след.
Видите: есть право на смерть,
так ведь жизни давно уже нет.
В моей памяти – ваш мёртвый след.
Мальчик, которого вы любили,
сделался монстром. Его вы боитесь.
Протрите глаза и ползите во тьму.
Детей вы травили лишь потому,
что боль нельзя показать никому.
Молитесь, вставши на гвозди.
Молитесь на страха занозах.
Молитесь жизни, что сном оказалась.
В ней раны сроду не заживают.
Молитесь, ребята, той жизни,
что только лишь сном оказалась.
Я так запутался в этих грехах,
что мне от них уж не убежать.
Травите меня, как в поле сорняк…
Но кто-то же должен идти в эту даль?!
Затем я брошен в ваш ****ый мир?
Вы вернулись в говно, из которого ушли.
Мальчик, которого вы любили,
сделался тем, кого вы боитесь.
Протрите глаза, и вперёд – во тьму.
Детей вы убили лишь потому,
что боль нельзя показать никому.
Молитесь, вгоняя занозы
в колени, от страха елозя.
Молитесь жизни, что только лишь сон,
где правда – лишь раны, и боль, и стон.
Молитесь, ребята, той жизни,
что только лишь глупый сон.
Мир в моих руках оказался.
В нём уже никого не осталось,
чтоб ваши вопли вызвали жалость.
Поймите, для вас ничего не осталось!..
USER FRIENDLY
ДРУГ-ПОТРЕБИТЕЛЬ
Возьми меня, если хочешь кончить.
Чтоб прикоснуться, истекаю кровью.
Когда я в тебе,
я хочу умереть.
Друг-потребитель, звезда-наркоманка.
Хочешь ли ты умереть под кайфом?
Но ради меня ты не умрёшь…
«Тебя я не люблю, но я с тобою буду,
пока не подвернётся кто ещё.
Тебя я не люблю, но это и не нужно.
Любовь у нас уже давно не в счёт».
Используй меня, словно я был ****ью.
Не утруждай себя скучной связью.
Как паучиха, сожри всех, кого ****а.
Позорная звезда, друг-потребитель!
Все вы под кайфом смерти хотите.
Но ради меня – смерть? Ни разу в жизни!
«Тебя я не люблю, но я с тобою буду,
пока я не найду кого ещё.
Тебя я не люблю, но мне любить не нужно.
Зачем бы мне упало это всё!!»
SWEEN DREAMS
СЛАДОСТЬ ГРЁЗ
Сладость грёз нам студит кровь.
Спорить? Но кто я таков?!
Пали к ногам мир и семь морей.
Каждый живёт лишь с правдой своей.
Кто-то хочет тебя подчинить.
Кто-то хочет тебе подчиняться.
Кто-то хочет тебя оскорбить.
Может быть, оскорблённым быть счастье.
Ты моим стать должен рабом,
чтоб потрошил я твоё нутро.
Нос задирай и марш вперёд.
Всё хорошо, мол, и марш вперёд.
Ну! Вперёд!
Я тебя возьму и согну
и загляну в глубину.
Я тебя возьму и согну
и загляну в твою глубину.
MECHANICAL ANIMFLS
МЕХАНИЧЕСКИЕ ЗВЕРУШКИ
Мы были пугливы и безупречны
в тот день, когда лишились душ,
видать, не слишком человечны,
но слёзы могут всё разрушить.
Но я был ручной гранатой –
в ней вечно длится взрыв.
Была ты автоматом
из божеской дыры.
Мне никогда не стать
единственным для вас.
Не буду я спасать
весь этот мир от вас.
Но ты
никогда
не жди добра,
не жди и зла.
Они
ничем
не будут никогда
и всем
не станут никогда.
Ты невеста-автомат.
Барби. Фенобарбитал.
Королева депрессии
с лицом от звезды умершей.
Но я был ручной гранатой –
в которой вечен взрыв.
Была ты автоматом
из в слове «бог» дыры.
Мне никогда не стать
единственным для вас.
Не буду я спасать
ваш ****ский мир от вас.
Но ты
никогда
не жди добра,
не жди и зла.
Они
ничем
не станут никогда
и всем
не будут никогда.
Это не я. Я не автомат.
Мальчик решил в короля суицида сыграть.
WHITE KNUCKLES
БЕЛЫЙ КАСТЕТ
Где-то внизу – словно удар,
и под ногами разверзлась земля.
Тебя завалил. Мы падаем вниз.
Дыхания нет и в лёгких слизь.
Твои кулаки.
Твои кулаки.
Ты вышибала мне мозги
белым кастетом.
Её нога, моя рука и сигарета,
что как в песок в её воткнулась тело.
Всё было грязно, мерзко и бездарно.
Теперь её лицо в кровавых пятнах.
Твои кулаки.
Твои кулаки.
Ты вышибала мне мозги
костяшками пальцев.
SPEED OF PAIN
СКОРОСТЬ БОЛИ
Убить – всего
сорвать цветок
и горький выпить жизни сок.
Чего хотел –
в один минуло миг,
а весь кошмар,
похоже, длится век.
Но только знай:
лишь мыслящий – не раб.
Разлом в сердцах –
ведь я уже пришёл опять.
Я хочу обогнать эту боль
на последний день, где я живой.
Как я хочу спать.
Не могу прилечь – в спине нож.
И так всегда –
каждый день с тех пор, как я тебя узнал.
К чему идёшь –
в один проходит миг
а весь кошмар,
похоже, длится век.
Я знал всегда:
лишь мыслящий – не раб.
Разлом в сердцах –
к вам я уже пришёл опять.
Я хочу обогнать эту боль
хоть в последний день, пока живой.
Лги же мне или плачь,
дай мне то,
что хочу,
ляг со мной
в смерть со мной
дай мне то,
что хочу.
Спрячь свои секреты,
обернувши смертью.
Верю я, мы умрём,
чтоб всегда быть вдвоём.
Навсегда…
MINUTE OF DECAY
МИНУТА РАСПАДА
Немного в мире места для любви,
но я устал сегодня ненавидеть.
И я – кусок вселенской пустоты,
и свой распад мне суждено увидеть.
Я вниз иду,
теперь я вниз иду,
и вас с собой охотно я возьму.
Я вниз иду.
В рождении – начало умиранья.
Я просто вам охотно уступаю.
Мне предстоит жить этой ложью.
…И всё же я вернусь. Пусть буду в чёрном,
от грязи имя я своё отмою.
…Нет боли, но Надежды тоже нет.
И нечего сказать мне вам в ответ.
Лекарства нет от мира, что убил.
Мой путь теперь ведёт во тьму могил.
Смотрю вперёд
и вижу мир, что мёртв.
И мёртвый мир с собой меня берёт.
Отныне вниз иду
и вас с собой охотно заберу.
LUCI IN THE SKY WITH DIAMONDS
ЛЮСИ В НЕБЕ С АЛМАЗАМИ
Я вскрою себя, держась за рёбра,
распластанный и почти уже мёртвый,
как нерождённые ваши дети,
приют нашедшие в абортной кювете.
Как тараканов, вас беспокоит свет.
Толчётесь, зачем-то стремясь умереть.
Я знаю ваш яд.
В вашем пространстве
нам вечно врать
божкам безобразным,
в чуму пировать –
и – на всё наплевать.
Наша пристань – кровать.
Кто знает, пред чем мы колени склоняем?
Как долго они потом заживают…
Маленький мальчик в плену страстишек
в дверной глазок пялится на людишек.
Я не хочу быть таким собой!
Я не хочу, чтоб страх правил мной!
Хорошее мамочке пугало дали:
разгонит ворон, чтоб расти урожаю.
Но где вы видели, чтоб всё, что посеяли, сжали?!
Режь и секи нашу жизнь-пантомиму!
Уничтожь бездарного мима.
Я стану вашим дьяволом, если
под моими знамёнами вы согласны воскреснуть.
Забудь себя, чтоб остаться собой.
А рядом – падения холодок.
Когда пауки заползут в цветы,
к запахам их они всё же глухи.
Цирюльник, зарезал кого если даже,
об этом всё равно не расскажет.
Режь, режь, режь! К чертям пантомиму!
Жизнь – игра бессловесная – мимо…
Я стану вашим фюрером, если
под знамёнем адским вы готовы воскреснуть.
I WANT TO DISAPPEAR
Я ХОЧУ ИСЧЕЗНУТЬ
Взгляни на меня. Мне не дали религии.
Смотри, как пуст я внутри.
Взгляни на меня. Ведь я был невинен.
Я теперь просто ****ь. Ну что ж ты?! Смотри!
Я принял это.
Я в это верю.
Во мне так много всего,
но чего-то нет одного.
Эй, и мамочки где-то гуляют.
Эй, и папашка теперь чужой.
Эй, мы любим, когда нас ругают,
ведь хоть это-то они могут делать с душой.
Но я знаю:
я хочу исчезнуть,
умереть молодым и рухнуть в Ад.
Я был человеком, но всё бесполезно.
Пускай – передоза. Пора кончать.
Затрахан, скучен и стар душою,
я ничего не желаю знать.
Хей, мамашки с тобой не будет.
Хей, вместо папашки отчим пришёл.
И не удивляйтесь, что мы любим ругань,
ведь хоть это мы умеем делать с душой.
Но я знаю:
лучше исчезнуть…
DRIED UP, TIED AND DEAD TO THE WORLD
ИСТОЩЁННЫЙ, ЗАТРАХАННЫЙ И В СТЕЛЬКУ ПЬЯНЫЙ
Себя готовы рвать по кускам,
чтоб деньги платили вам по счетам.
Тоннами кладёте грим,
чтоб не показать морщин.
Встряхнитесь, дрожь остановите,
иль дальше гробить жизнь хотите?
Но раз вам нужно – ладно, берите!..
Вы берёте, но вы не в силах отдать.
Вы бежите, но вы не в силах сбежать.
Сердце мучайте моё!
Пусть! Вам это с рук сойдёт.
Что вы писали, никто не прочтёт.
Я буду вас ****ь,
и будет так всегда.
Я буду завтра.
Я – всё, когда под кайфом.
Разве вы что-то такое хотите?!
Это же глупо, но ладно – берите!..
Всякой дрянью готовы мне глотку заткнуть.
Чужие пальцы во мне. Не ускользнуть.
Слёзы – слабость, что всё испортит.
Грязной тряпкой стереть – и только.
Но как вы множитесь, видеть мне горько.
Совсем истощён и связан навечно,
в конец затарахан и пьян в стельку…
COMA WHITE
БЕЛАЯ КОМА
Холод и пустота в её глазах
её улыбкой прячутся за.
Она стоит в чудесном месте,
где очень просто исчезнуть.
«Твой мир когда-то был хорош.
Меня этот мир сегодня прогнал.
Тебе пора бежать».
Наркотики, чтоб отупеть.
Наркотики, чтоб цепенеть.
Наркотики… Сделаться кем-то ещё.
Но даже наркотик тебя от самой себя не спасёт.
Чёрным разрезом разверстая пасть.
Она ждала, чтобы упасть,
кровью истечь и быть лишь фотоснимком
где улыбка её и куклы – в обнимку.
«Из этого мира сегодня уйдёшь.
Меня он тоже сегодня прогнал.
Нам вместе – пора бежать».
ANTICHRIST-SUPERSTAR
АНТИХРИСТ-СУПЕРСТАР
…Из Ада жаждой вызвали своею.
Я не хотел вас предавать.
И всё к чертям. В толчке топите деньги –
вы ж то творите, что вам говорят.
Раскайтесь, вот о чём я вам толкую.
За что страдаю?! За лгунишек-вас?!
Раскайтесь, вот на что я вас толкаю.
Чья я ошибка, вдумайтесь сейчас.
Башку разбейте –
вырастет другая.
Суперзвездой я
из небытья вырастаю.
Я ткнул пальцем – и вот – свершилось:
ангел расправил адские крылья.
Луна над Солнцем творит насилье.
Огорчайтесь, люди, как дотоль и не снилось.
Пробил мой час. Это ясно вполне.
Звёздный Антихрист… почти уже здесь…
Вот вам чёрная весть!..
POSTHUMAN
ОСТАНЕТСЯ ПОСЛЕ…
Какие глаза… Героиновый рот.
Она – от меня – совершенства ждёт?!
Это не Бог.
Это не Бог.
Бог играет в кости.
Бог играет в кости.
Бог – это то, что нельзя учесть.
Ты зомби, мертвец. В проводах жизнь и смерть.
Она пилигрим, она язычница.
Она от света устала. Что ей привидится?
Святость? Но где же вы бога увидели?
В кости игра алкашей в вытрезвителе.
Мёртвые звёзды о жизни поют.
Всё в мире пьянка, разгул и блуд.
И в этом не видно смысла.
Всё кончится белой комой.
Всё что блестит – это холод.
Весь этот блеск – вечный холод.
THE LAST DAY ON EARTH
ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ НА ЗЕМЛЕ
Вчера ушло мильоны лет назад.
Все прошлые жизни пошли псу под хвост.
Меня ты нашла. Поздно пусть – но нашла.
Но надежды Земля забыла всерьёз.
У грешного мира дрожат все подпорки.
Мы мертвы. Наша кожа – стекло.
Я такой одинокий. Я такой гордый.
Что заламывать руки?! Время ушло.
Я знаю, настал наш последний день.
Мы будем вместе, пока умирает Земля.
Я знаю, настал наш последний день.
Я не успел сказать «прощай».
Собаки, мы режем друг друга нежно.
Любовь горит – потери на войне.
Мы всё сломали. Жизнь не обеспечить.
Мы сперму льём у ног своих детей.
Я знаю, это последний день Земли.
Мы будем – рука в руке – умирать.
Нас мир не успеет уже простить,
и поздно говорить «прощай».
Настал последний день на Земле,
но хотя бы не нужно врозь умирать.
Нам мир не успеть уже простить,
и некогда сказать «прощай».
LET YOUR EGO DIE
ДАЙ УМЕРЕТЬ СВОЕМУ Я
Часы – кольцо на пальце у неё.
Не прозевать ей свой конец времён.
И сигареты остриё
зачем-то роется в боку её.
Бумагу кромсает ногтями.
Перо кровоточит стихами.
Нервы. Секс, который ей дали.
Белоснежные простыни
вином и кровью вместе с ним заливали.
Детка, в себя взгляни.
Изорвано всё внутри.
Бедная девочка, ты же мертва.
Просто теперь убей своё я.
Убей. Своё. Я.
SUICIDE SNOWMAN
ВЕСЕННИЙ СУИЦИД
(СНЕГОВИК-САМОУБИЙЦА)
Было б время убить ваш мир –
попытался б.
Но я занят –
самоубиваюсь.
Даже на это времени нет.
Весна. Снеговик тает.
Голые девки назад не придут.
Летом и они от меня бегут.
Времени нет
на последний привет.
Мы умираем:
наша зима сгорает.
Весна!..
Тает снег…
Я свободен. Смех!..
Да…
Кукурузная трубка да пуговка носа.
Нас всех похоронят – навечно? надолго?
Тает снег…
На лужайке… Во мне…
Времени нет убивать ваш мир.
Попытался б – да недосуг.
Я творю суицид –
некогда даже рукой на прощанье махнуть.
Некогда даже махнуть на прощанье рукой.
Мы умерли. Мы жили – зимой.
Весна!
Снег на лужайке тает.
Самоосвобождаюсь.
Да…
Трубка и пуговка носа.
Всё… поздно…
1996
Анти-выбор,
анти-****ь.
Развевайся, анти-флаг!
Белый анти-человек.
Наступает анти-век.
Анти-фриц всё анти-смог.
Музыкальный анти-Бог.
Анти-нервы,
анти-****ь.
Вечно будет не хватать
анти-всего.
Не могу поверить я,
что вы не верите в меня.
Повернись, всмотрись в свою
мизантропию.
Нет назад дороги нам.
Здесь наш Антихрист-суперстар.
Анти-деньги,
анти-страх,
анти-выеб и сожрал.
Анти-коп,
анти-фанат.
Мне пора анти-стрелять.
Анти-чёрт и анти-мрак.
Анти-мир засунем в зад.
Анти-гей,
анти-торчок.
Папу Римского в костёр!
Анти-мир.
Анти-жизнь.
Анти-баба и мужик.
Анти-песня.
Анти-мы.
Анти-шанс счастливым быть.
THE DOP SHOW
НАРКОШОУ
Легко ли быть всегда опустошёнными
и мелочно в себя самих влюблёнными?
Судья и вор, уплыть от жизни хочется?
Сегодня – зло. А завтра что? наркотики?
Всем стать звездой новой
на наркошоу!
Пора послать мир дешёвый
на наркошоу!
Здесь куча милых людских экземпляров.
Они все льстят тебе.
Но эта куча людских экземпляров
ждёт, чтоб упал, чтоб съесть твои мозги.
Мир ждет звезды новой
на наркошоу!
Ты был звездой новой
на наркошоу!
Когда ты со щитом, они тебя так любят.
Когда ты на щите, они тебя забудут.
Дурью всех подряд
снабжает Калифорния.
В товар всё превратят –
лицо и ноги стройные.
Судья и вор, моделью стать не хочется?
Сегодня – зло. А завтра – одиночество.
Здесь куча милых добреньких людишек.
Они все льстят тебе.
Но эта куча миленьких людишек
паденья ждёт и хочет съесть мозги.
Когда ты на обложках, они тебя так ценят.
Когда ты их покинул, другим тебя заменят.
Когда ты весь в лучах, ты их кумиром будешь.
Когда ты в тень уйдёшь, они тебя забудут.
Здесь куча милых добрых подхалимов,
что гимн поют тебе.
Но эта куча злобных подхалимов
тебя мечтает свергнуть, чтоб убить.
Сладко быть звездой новой
на наркошоу!
Ты давай, стань звездой новой
на наркошоу!
MISTER SUPERSTAR
МИСТЕР СУПЕРСТАР
Хей, мистер Суперстар!
Всё на свете – для тебя!
Я твой фэн номер раз.
Хей, мистер Ловелас!
Я хочу, хочу, хочу тебя!
Хей, ёбарь-террорист!
Дай-ка мне твой сифилис!
Мистер Падшая звезда,
я молюсь на тебя.
Я возбудить тебя сумею,
а может, сделать холоднее?!
Нет, так я не хочу!
Хей, мистер Ненависть!
А я хочу тебя любить!
Хей, ёбарь-террорист!
Нам вместе будет – заебись!
Хей, мистер Супербог!
Ты ответишь иль оглох?!
Хей, мистер Супермен!
Стать хочу – твоим? твоей?
Хей, мистер Суперстар!
Для тебя – убить себя? Да?
***, мистер Сверхзвезда!
Или я убью – тебя,
или получу – тебя!
Детка, ёбарь-террорист, суперстар…
ANGEL WITH THE SCABBED WINGS
АНГЕЛ С ОПАРШИВЕВШИМИ КРЫЛЬЯМИ
Кто этот ангел с крыльями в парше?
Наркоман – но хочет это скрыть.
Он без цветов и без плодов оставит ваш посев,
иссушит всё, что может жизнь родить,
своею язвой рок-н-ролла.
Мёртв!
Такой вот он.
На жизнь его страшно вам и взглянуть.
Решили вы: не ваш это путь.
Разве только в дверной глазок
с любопытством пялитесь на него.
Кто из вас хочет стать таким?!
Разве что – подглядеть за ним…
Пугало есть. Вороны дрожат.
Пусть-ка теперь растёт урожай!
Но не всё, что посеяли, в итоге удастся сжать…
Он создаёт –
он и берёт.
Он насильник –
он и спасёт?!
Вернитесь, куда вы денетесь от него?!
Вернитесь, чтоб вечно лелеять его!
DEFORMOGRAPHY
ОПИСАНИЕ ОТКЛОНЕНИЙ
Коль хочешь вечно быть звездой –
не падай – это слишком тяжело.
Но рухнул я в тебя – и я повержен.
Я тварь. Меня твоя сгубила нежность.
Вот я в тебя вхожу. Я у тебя внутри.
И я теперь гнию от скуки и любви.
Могу до неба – в ангелы – поднять.
Могу убить, как уличную ****ь.
Я плюну – и твой бог в плевке утонет.
Я всё сгною в бездарном злобном порно.
Рок-звезда,
да!!
Ты такая грязная-грязная.
Рок-звезда,
да!!
Извращённая, безобразная.
Сожравши сердце, жрёшь всего кусками.
Твоя звезда пронзит меня лучами,
оставив дырки с рваными краями.
Я так устал, но я тебя убью.
Я не возьму? Но и другим не отдаю.
Лишь ты есть тот, кого я так хочу.
Но знаю, что тебя не получу.
Я тоже гадкая развратная звезда.
Да!!
Лишь я есть то, кого ты нынче хочешь.
Но знаешь ты: меня ты не получишь.
DISASSOCIATIVE
РАЗОБЩЁННО
В космосе все говорят о нас,
что наша Земля слишком скучна.
Но когда настроение не чувствовать, а считать,
тело должно этому миру дать,
чтоб он меня убил,
чтоб он меня убил.
…Разобщённо…
Сломались нервные системы…
Сломались нервные системы…
Я знаю,
мне не судьба
круг разорвать,
но и из страха не стану другим подражать.
Убьют. Выкинут в Космос.
Порой мы от мыслей так далеки,
словно нам прострелили мозги.
В Космос послать последний привет:
умерли. Нас уже нет.
Ваш мир убил меня …
Ваш мир убил меня …
…Разобщённость…
Ваш мир меня убил…
Ваш мир меня убил…
…Разобщённо…
Мне не судьба
круг разорвать,
но и из страха не стану толпе подражать.
Убили. Кинули в Космос.
Сломались нервные системы…
Сгорела нервная система…
Я знаю…
TOURNIQUET
ЖГУТ
Она телесная. Он вся – плоть и кровь.
Ну и, конечно, кое-что ещё.
Она приходит, как кукла-калека.
Позвоночник звенит, ка струна.
Я обвиваю любовь рапирой –
узкой, серебряной, как лапки паука.
Мне будет грустно, если всё сломается.
Ненавистью отыграйтесь на мне.
Жертвою быть моей голове:
вы никогда не верили мне.
Ведь я же ваш жгут, бабочка с костылём!
Кровь остановят моей петлёй.
Но если это во вред,
просто скажите мне!
Хранить невинность не возбраняется,
но я б не хотел пожизненно маяться.
Но мухи отложат свои яйца.
THE GREAT BIG WHITE WORLD
ГРАНДИОЗНЫЙ ОБЕСЦВЕЧЕННЫЙ МИР
В Космосе звёзды, но не для нас,
блестящие, как морг.
Я был во сне, как астронавт,
сгорел, как мотылёк.
А весь ваш мир – кусок говна.
Но я не связан больше с вами.
Лечитесь сами, растите сами.
Весь добела мир обесцвечен.
Засохли краски, красить нечем.
Свою используем любовь,
любовь используем чужую.
Замучил зуд рубцов.
Мой скуден рецепт:
из всех королев
на сегодняшний день
в мире, что так бел,
я хочу тебя.
Что ещё сказать?!
И был в Аду бардак.
Валялись просто так
в шипах, чтоб ранить, розы.
Лишилась мать дитя.
Но мы как богомолы.
Мир белый и бесполый.
Ведь мы наш мир лишили красок.
Они засохли. Всё напрасно.
Свою используем любовь,
а вместе с нею и чужую.
Измучил зуд рубцов.
Мой скучен рецепт:
из всех королев
на сегодняшний день
в мире, что так бел,
я выберу тебя.
И что ещё сказать?!
ROCK IS DEAD
РОК-Н-РОЛЛ МЁРТВ(А Я ЕЩЁ НЕТ)
Мы обезьяны, что крали детишек.
Распятья для дам и дурь для мальчишек.
Познавший всё бездушный дракон.
На верную смерть продать со всех сторон
последнюю любовь.
Мёртвого рок мертвей.
Шок в твоей голове.
Секс и наркотики – вот что вы жрёте
и всё подряд без разбору ****е.
Бог на телеэкране.
Тысячам женщин – телемессию.
Сколько надежд вы в говне утопили.
Сделай кумира богом опять,
чтобы во всём ему подражать,
всем подсунь разодетый эрзац,
тот, что за бога им в самый раз.
Мёртвого рок мертвей.
Хочешь – в это не верь.
Секс и наркотики – вот что вам надо –
в кайфе подряд всех ****ь до упаду,
словно ваш телебог.
THE BEAUTIFUL PEOPLE
ПРЕКРАСНЫЕ ЛЮДИ
Я не хочу вас, вы не нужны мне.
Я побеждаю всё сопротивленье.
Я вам не ставлю в вину вашу вечную ложь,
ведь побитый раб любит хозяина всё ж.
Прекрасные люди,
красивые люди.
Мне смешон колокольни вашей размер.
Вы с неё за деревьями не видите лес.
Что, своё и под носом не пахнет говно?!
Красота и свобода забыты давно.
Вы хотя бы подумать о чём-то пытались?
В обезьяннике чистыми быть собирались?!
Думать времени нет – так с пути отвали!
Без разбору вы все – просто все! – червяки.
Ужасные люди,
отвратные люди!
Ничтожные люди,
бездарные люди!..
Всё естественно!
Мал колокольни размер…
Капитализм сделал вас
таким мудачьём.
Вам фашисты твердят,
что не так это всё.
Прекрасные люди,
прекрасные люди…
PRESIDENT DEAD
МЁРТВЫЙ ПРЕЗИДЕНТ
Это для людей, что хотят.
Это для людей, что тебя хотят.
Это для людей, что тебя…
Кайфуй от насилья, детка!
Труп президента?! Да всё фуфло…
Светит фарой головы казённый Бог.
Его череп – крашенное стекло.
Выращенные как цыплята,
ботаны купили билеты
на бога – свинью из частушки куплета.
Мы не хотим вечную жизнь.
Нам бы лучше страданье своё пережить.
Это для людей, что хотят.
Это для людей, что тебя хотят.
Это для людей, что тебя…
Кайфуй от насилья, детка!
Не сразу снисходит кайф…
Нас замучают? И пускай!
Лишь зима нас будет ласкать.
Кайфуй от насилья, детка!
Этой ночью в нас гвозди вобьют.
Этой ночью нам будет капут,
а мы даже не знаем, почему…
Кайфуй от насилья, детка!
Мы не хотим вечную жизнь.
Нам бы лишь бы страданье своё пережить.
Это для людей, что хотят.
Это для людей, что тебя хотят.
Это для людей, что тебя…
Кайфуй от насилья, детка!
Нам не нужна вечная жизнь.
Нам не дано и страданье своё пережить.
A PLACE IN THE DIRT
МЕСТО В ГРЯЗИ
Мы, проклятые, мертвы.
Богом все мы посланы
в эти чудные места
хоть под Солнцем, но в грязи.
Сердце – грязное стекло.
Мошки, мы летим в него.
Как о боли нам забыть, о мой Бог,
прежде, чем лбы разобьём?
О мой Бог! Ну пожалуйста…
Сунь меня на автостраду.
Я на мёртвом был параде.
Обряди же и возьми!
Бога полумёртвого из меня твори.
Ангелы глаза проткнули,
чтобы света мы хлебнули
уродского.
Нет, мы больше не слепые…
Да… Мы больше не слепые…
Был я и на автостраде,
и на мёртвом был параде.
Обряжайте и берите!
Бога полумёртвого творите
из меня.
Деву-шлюху тащат в койку.
Проститутки мы, и только…
Вот вам тень нашей смерти
хоть под Солнцем, но в грязи.
TARGET AUDIENCE
СМЫСЛ АУДИЕНЦИИ
Почернели небеса,
и в спине ножи торчат…
Жаль ли мне, что Кеннеди убит?
И Хаксли тоже?
Но мне жаль, что вы не поняли Шекспира.
Ваши яблоки мне в глотку все вонзились.
Жаль, у вас улыбки, словно гвозди.
Искупления идеи провалились тоже…
Только жалость не меняет ничего…
Молодые богомольцы
всё равно до вас дойдут.
Вы нам лжёте днём и ночью.
Вашу песню все поют.
Жаль ли жизни, что лицом
окунает в муравейник?
Жаль ли власти подлецов?
Кокаина? Раны? Денег?
Но мне жаль, что вы не проверяли,
нет ли бомбы в моей голове,
и не нимб ли мой – игольное ушко.
Я видел попа. Его избивали.
Я желанья отложил на потом.
Сожаленье не изменит ничего…
Молодые богомольцы
все мозги вам отдадут.
Всем вы лжёте дни и ночи,
ваши песни все поют.
Ваши песни все поют.
Долина Смерти. Свобода.
В отцах мы тюрьму видим только.
Молодые богомольцы
вам свободу отдают.
Ложь всегда. И днём, и ночью.
Вашу песню все поют.
Вам только с копии
копии снимать.
Вам лишь имитации
вновь повторять.
IN THE SHADOW OF
THE VALLEY OF DEATH
В ТЕНИ ДОЛИНЫ СМЕРТИ
Будущее, где ты?
Я не вижу неба.
Пламя, только пламя – и Ад.
Все в него спешат.
Я знаю: был бы я – король,
я бы не был бы так одинок.
Предлагаем всё равно
мы друг другу лишь говно.
Чувствую себя ничтожным…
…За границу жизни брошен.
Я знаю: был бы я – хорош,
я бы знал, что я не так уж одинок.
Смерть – это полисмен.
Смерть – это поп.
Смерть – это стерео.
Смерть – это ящик.
Смерть – карты Таро.
Смерть – это ангел и
Бог, что нас всех убил.
Смерть оставит мне семена.
О Древо! Не нужно гнить!..
Смерть – пылающая нить,
а я всего лишь пепел…
FIGHT SONG
ПЕСНЬ БОЯ
Ничто не давит сильней, чем
череда обычных затасканных тем.
Детей спасает кислородная маска,
но это – по сути – лишь изоляция.
Мне не указ идиотский ваш бог, которого нет.
Мне не указ ваш сраный мир, что тонет в говне.
Когда мы были хорошими,
вы нам закрывали глаза.
Мы стали плохими.
Вам придётся нас замечать.
Бой! Бой! Бой! Бой!
Вам не дорасти
до бывшей-рок-звезды-
знаменитой-жертвы-своей-славы.
Они режут вены,
они вам скажут:
сегодня все торгуют смертью.
Когда мы были хорошими,
вы нам закрывали глаза.
Мы теперь стали плохими.
Ещё будете нас вспоминать.
Я не раб идиотского бога, которого нет.
Я не раб сраного мира – пусть он тонет в говне.
Смерть одного – это горе.
Смерть одного – всегда горе.
Смерть одного – конечно, горе.
Смерть миллионов – ошибка в счёте.
Бой! Бой! Бой! Бой!
THE LOVE SONG
ПЕСНЬ ЛЮБВИ
-Я от пушечки голову потерял.
Должен об этом сказать ей я?
Отец учил меня быть честным…
Я от пушечки голову потерял.
Должен об этом сказать ей я?
В моей голове, убили меня –
любовные песни.
-Вы любите пушки? – Да!
-Бога? – Да!
-Ваше правительство?
-Вы любите пушки? – Да!
-Бога? – Да!
-Ваше правительство? – Да поебать!
-Она говорит, я прелестная пуля,
мне однажды крупно повезёт.
Мать сказала, мы должны смотреть вперёд.
Она говорит, я прелестная пуля,
имитация Христа.
В моей голове – любовные песни,
Они убили меня.
(Тема)
Убит… Не жить… Пистолет ни при чём.
Просить её подставлять плечо?
Учит отец силе и вере.
Убит я… Да… Пистолет ни при чём.
Что я могу ей сказать ещё?
Любовные песни смертельны
в моей больной голове.
-Вы любите ружья? – Да!
-Бога? – Да!
-Ваше правительство?
-Вы любите ружья? – Да!
-Бога? – Да!
-Ваше правительство? – Да поебать!
Любовные песни смертельны
в моей больной голове.
Она сказала: я силён, как пуля.
Иду по звёздному пути.
Мать говорит: у нас всё впереди.
Она сказала: я силён, как пуля.
Что я почти как Бог.
Любовные песни смертельны.
Жизнь моя позади.
GODEATGOD
БОГПОЖИРАЕТБОГА
-Мой Бог, ломая пальцы, хочешь вещью быть в себе?
Мой Бог, ты хочешь сам забраться на свой крест?
Мой Бог, тебя я видел в чёрном лимузине,
но президент и рать башку назад не водрузили.
…И прежде пули
из дула выползать,
быстрее власти,
что вырвет мне глаза…
-Мне улыбались только те, кого творил –
всего лишь куклы – из пластмассы их мозги.
-Бог! Небо – раны огнестрельной синева.
Мой Бог! Ты знаешь, мы ещё убьём тебя.
…И прежде пули
из дула выползать,
быстрее власти,
что вырвет мне глаза…
-Мне улыбались только те, кого творил –
марионетки – их податливы мозги.
LITTLE HORN
КОНЧИК
Киска яблоко отправляет в рот –
****ского обеда час настаёт.
Эту опухоль на телеустах,
пока не выросла, пора прижигать.
Челюсти проволокой скреплены –
безопасней для члена не сыщешь тюрьмы.
Из бездонной ямы выползает член.
И член –
рожден.
И член –
рожден.
Мир раскинул ноги для звезды срама.
Мир лицо подставил для нового шрама.
Мёртвые танцы для того, что потеряно.
Червяки будут преданно ждать твоей смерти.
Ваш слепой должен стать и моим глухим!
Но свой маленький член – от всего сбереги!
Но страдания время уже пришло.
Себя теперь никто уже не спасёт.
THINGMAKER
СОЗДАТЕЛЬ ВЕЩЕЙ
Ты хочешь быть, как я,
во всём мне подражать.
Себя собою ты не в силах ощущать.
Ты не можешь осознать,
что «мы» - синтез разных «я».
Кто я? Идол для тебя?
Ну так я **** тебя!
Подражанье мне не льстит.
Просто чувствовать начни.
Не умеешь? Научись!
А не можешь – отъебись!
Ну сказал же: отъебись!
Знать тебя я не хочу.
Ничего знать не хочу!
Времени вопрос,
чтоб всё началось:
от себя тебя гоню.
Мать твою!
Времени вопрос…
Да всё началось!
Забираю я своё.
Мать твою!
Ты сделан из того,
что у меня спёр.
Просто чувствовать начни,
а не можешь – отъебись!
Ну сказал же: отъебись!
Мои силы, моё «я» -
всё ушло в тебя,
всё высосано из меня.
Сам ты чувствовать начни,
не умеешь – так учись,
а не хочешь – отъебись.
Отъебись!!
Подражанье мне не льстит.
Жалкий вор, недобандит!
Не хочу я даже мстить.
Просто отъебись.
Знать тебя противно мне,
идиот вдвойне, втройне!
Ты состряпан из всего,
что ты у меня упёр.
Ты не можешь быть собой.
Так таскаешься за мной,
мерзкий, жалкий и больной.
И *** с тобой!
Если хочешь поклоняться,
на кой хрен со мной тягаться?!
Даже нечего пытаться!
Мною не пытайся быть!
Имитация не льстит.
Вор ***вый, отъебись!!
FUNDAMENTALLY LOATHSOME
ФУНДАМЕНТАЛЬНО МЕРЗКИЙ
Хочу проснуться на белом Солнце.
Хочу проснуться в мире без боли.
Я верю, будет день, где умереть придётся,
но я свой путь не прошёл.
Когда ненавидишь,
ты всё ощущаешь, но
если ты любишь,
ты знаешь, что всё нереально.
И я покорился
порочному миру
на дороге, ведущей в Ад.
Да все – разве живы?!
Умру вместе с ними.
Я знаю, что делать, и знаю – как.
Когда ненавидишь,
то всё ощущаешь, но
если ты любишь,
то знаешь, что всё нереально.
Стреляю в себя, чтоб тебя любить.
Любил бы себя – я б тебя убил.
I DON’T LIKE THE DRUGS
(BUT THE DRUGS LIKE ME)
Я НЕ ЛЮБЛЮ НАРКОТИКИ
(НО НАРКОТИКИ ЛЮБЯТ МЕНЯ)
Я это не люблю,
но любит дурь меня.
Вся дурь…
Вся дурь…
Вся дурь…
Норма жизни:
«Ты ведь белый и ты не пидор,
но в сексе ты изрядно видел».
Норма, детка:
«Мы так умны, и нам есть что сказать.
Нас пора по ТВ показать».
Ты и я – нам не хватило.
Мы готовы упасть.
Дураками быть нас учили
и себя не уважать.
Я дури не люблю,
но дурь любит меня.
Вся дурь…
Вся дурь…
Вся дурь…
Я дури не люблю,
но что осталось мне?!
Лишь дурь…
и дурь…
и дурь…
Норма жизни:
«Богу нас прощать не годится.
Боясь его гнева, мы будем молиться».
Норма, детка:
«Я всего лишь образчик души,
но как человек я могу грешить».
Норма жизни:
«Мы прощены, и мы готовы
к нашей четверти часа позора».
Норма, детка:
«Мы готовы всех удивить.
Мы говорим про суицид».
Ты и я – что нам осталось?!
Мы уже готовы падать.
Нас учили быть дураками,
чтоб мы себя не уважали
Ведь я их не люблю,
но вот любят меня
наркотики всегда.
NEW MODEL # 15
НОВАЯ МОДЕЛЬ № 15
И я фальшив, как розочки на торте.
Я сам себя понять не могу.
На предсказания не смотрим.
Но я в политике не лгу.
Я новая, я новая, новая модель.
В голову мыслей не вложено.
Лучший босс, лучшая постель –
как и положено.
Новая, новая, новая модель.
Можно мучиться, можно колоться.
Так мне по жизни катиться придётся.
Только наркотик ещё остаётся.
Похож на живого, и делаю вид,
что безнадёжность мне не вредит.
Я новая, я новая, новая модель.
В голову мыслей не вложено.
Лучший босс, лучшая постель –
всё по полкам разложено.
Миньет и улыбка, как и положено.
Новая, новая, новая модель.
Не дай узнать им, как далеко зашёл,
как любовников использовать хорошо.
О, взгляни, ты как видеомагнитофон.
Сделай паузу. Пусть будет хоть что,
хотя бы узнай, кто ты и что –
новая, новая, новая модель.
KINDERFELD
ДЕТСКОЕ ПОЛЕ
Живёт во рту у меня.
Подскажет, что сказать.
Отправив свои поезда,
теряет их навсегда.
На грязных в цыпках его руках
ногти – крылья жука.
Чтоб отправить свои поезда,
все путы должен он разорвать.
«Скажи мне что-то красивое,
скажи мне слова свободы.
Скажи мне что-то красиво,
я хочу быть тем, кем мне угодно.
Теперь свои крылья я получил,
но даже об этом я не просил.
Когда я бы правда был червем,
я вряд ли смирился бы с этим…»
Иди, иди…
Куколки пахнут как дети.
Предатель колени склонит,
но и я на коленях на ходулях моих,
лишь так я заставлю их уйти.
«И вот свои крылья я получил,
когда об этом и не просил.
Когда б я правда был червяком,
я б всё равно мечтал о другом…»
«Поскольку сегодня тьма,
поскольку пути нет назад,
поскольку я вашей ложью облит,
я стал сильнейшим, кто вам вредит.
Вредит…»
Вкус металла…
Трёх дырок, чтобы не сечь ремнём,
хватит прорезать и раздуть потом,
как время себя раздувало.
«Здесь нет ничего, чтоб нас спасало…»
«Вот то, чего вам стоит бояться.
Вы то, чего вам стоит бояться…»
WORMBOY
ЧЕРВОМАЛЬЧИК
Когда ты поймёшь, что это – конец,
что ты упал?! В биенье сердец –
только грязь.
Любить без разбора – и где жизни смысл?!
И лезет ненависть изо всех дыр.
Я знаю: я качусь,
я знаю: я качусь,
я знаю: это есть мой путь –
в никуда.
О нет, слишком много они говорят.
О нет, они обо мне опять говорят.
Когда пойдёшь в последний путь на небо,
то пожалеешь, что в аду ты не был.
Когда же ты поймёшь, что это – конец?!
Спасибо мне скажи, что вычеркнут из жизни.
Предателей бросаешь здесь,
иначе вряд ли исцелишься.
Мир содрогнулся, как презренный червь,
который вдруг Драконом стать посмел.
Теперь свои я крылья получил,
хоть никого об этом не просил.
Да если бы я был червем,
разве б смог я смириться с этим?!
IRRESPONSIBLE HATE ANTHEM
БЕЗОТВЕТСТВЕННЫЙ ГИМН НЕНАВИСТИ
Я настоящий янки,
продам вам суицид.
Такой концептуальный,
что от меня тошнит.
Я зол к злодею.
Насильник станет жертвой.
Я не хочу быть зверем,
но мне не стать собой.
****ь вашу любовь!
Эй, жертва, закрою ль я твои глаза?!
Эй, жертва, ведь это ж ты в меня иглу вонзал.
Я научу, что делать вам.
Всех убить, пусть судит Бог ко всем чертям!
****ь вашу любовь!
Любой другой, пусть он и будет негром,
я знаю, он такой же, как и я,
и пусть на всё забить – не хватит члена,
я ничего не буду выбирать.
И лучше, лучше, лучше, лучше
промолчать.
Лучше, лучше, лучше, лучше
молчать.
Я зол к злодею.
Насильник станет жертвой.
Я идиот, и мне не стать собой.
****ь вашу любовь!
LONG HARD ROAD OUT OF HELL
ВЕЧНЫЙ СКОРБНЫЙ ПУТЬ ИЗ АДА
Хочу от веры цепенеть
и в топке солнечной гореть.
Юный Твой сын меня защитит?
Святость – право на суицид.
О Дева Мария!
Как сын Твой смог пройти сквозь это?
Дева Мария!
Как сын Твой смог, стерпел всё это?
Я жить хочу, хочу любить.
Но это всё мой вечный скорбный путь из Ада.
Я жить хочу, любить хочу.
…Пройти бы мне мой вечный скорбный путь из Ада…
В любви Ты не клялась, но причиняла боль.
Опять в последний путь отправлен я Тобой.
Мой путь из Ада приводит в Ад.
Тебе так надо – меня продать?!
Как долго это будет длиться?
Как вечно это будет длиться?
Продавши души, скажи: зачем,
чем это может помочь Тебе?
Продавши сына, скажи: зачем.
Не сможет это помочь Тебе.
CRYPTORCHID
ОРХИДЕЯ ИЗ СКЛЕПА
Каждый раз, когда плачет мама,
в небесах умирает ангел.
Сидеть и не рыпаться. Быть всегда червяком.
Учиться этому больно и нелегко.
Как они уже все достали тебя и меня?..
Это они, увы, делают всегда.
Стоит мне попытаться выбраться,
мама умирает. Замкнут круг. Не вырваться…
Всё во мне перевёрнуто и стянуто узлом.
Безысходность. Так и жить – червяком.
На насилие всем всегда наплевать.
Как они достали – не рассказать.
Пальцы ломаешь – но это свершилось.
Светлое Солнце чёрной Луной закрылось.
Безысходность.
Чёрное Солнце.
DISPOSSIBLE TEENS
ПОСЛУШНЫЕ ДЕТИ
И я – чёрная радуга.
Но тоже – божья тварь.
И у меня лицо,
оно кричит: ударь!
Какая это пытка!
Аборту дали выжить!
Я буду бунтовать!
Ой, ****ь, спасибо, мам!..
Ну, ****ь, спасибо, пап!..
За ****ый наш мир.
Разве я не прав?!
Я настоящего Бога не ненавидел,
но в человеке Бога я не увидел.
Сказали вы: хотите развиваться.
Но с обезьянами вам не тягаться.
Сказали вы: хотите обновленья, а?
А я считаю: по уши в говне вы.
Мы послушные дети.
Мы послушные дети.
Мы послушные дети –
наслушались вас.
Считали вы, что нужно развиваться,
но вам над обезьяной не подняться.
Твердили вы, что нужно обновленье,
а я считаю: по уши в говне вы.
Чем больше вы боялись меня,
тем больше делался я.
Сильнее вы пугались меня –
огромнее делался я.
Не будет сюрпризом,
к чёрту сюрпризы,
на *** сюрпризы,
когда мы разрушим мир.
DOWN IN THE PARK
ЛУНА-ПАРК
Здесь, в Луна-парке,
машины? люди?
Игры со Смертью. Следующим будешь?
Здесь, в Луна-парке,
я всё ещё с другом.
Я разбился в машине, или это была война.
Но и в этом не до конца я нашёл себя.
Ложь неприметная: я был там, я всё знаю.
С лязгом ножей люди людей пожирают.
Не было – и вдруг Луна-парк развернули за день.
Как тебе нравится здесь смотреть на людей,
что убежать от машины насилья берутся?
Но я всё ж попытаюсь, стоит лишь ей отвернуться.
А то мы на собственной шкуре узнаем, чем может всё обернуться.
Засунули в жопу любовь и романтику
хитрые, ловкие холуи-прагматики…
Здесь, в Луна-парке, где песня звучит:
«Смерть, смерть, убить, убить!!»
Засунули в зад любовь и романтику.
Выжить здесь можно только прагматику.
Зол Луна-парк, но весь мир ещё гаже.
Новые лица, а песня всё та же.
RAMMSTEIN
KOKAIN
КОКАИН
Друг меня не позабудет
и порошок он мне добудет.
Проблемы Фея унесёт
и в мире грёз меня спасёт.
Я в отражённом мире!..
Хозяин сделал знак рукой,
и я услышал тост такой:
«Ведь ты мой лучший сын
(кокаин)
из всех.
Ты моё тело и душа.
Ты мой любимый сын
(кокаин).
Во мне ж – и злоба хороша!»
Мой сон продлило любопытство,
но это всё Белой Феи пытка.
Плод мальчику носить невмочь.
Насилья праздник – эта ночь.
О, отражённый мир!..
Хозяин подал знак рукою,
и снова слышу я такое:
«О, ты мой лучший сын
(кокаин)
из всех.
Ведь мы едины – ты и я.
Ты мой любимый сын
(кокаин).
И твой успех – лишь злость моя».
А после – муки родовые.
Кроватка детская. В крови я.
В страсти вечной я сгораю
и собственный послед сжираю.
…И вечен жуткий мир.
«Ты мой преемник, сын
(кокаин)
лишь ты.
В тебе, дитя, душа моя.
Всё повторит твой сын
(кокаин).
Вам – белым порошком дышать.
ENGEL
АНГЕЛ
Кто жил в добре, светло и честно,
тот станет ангелом посмертно.
На небосклон мы смотрим синий.
Так почему ж мы их не видим?!
«Как только тучки спать уходят,
увидишь нас на небосводе.
Как страшно нам и одиноко!..
Быть ангелом – что за морока…»
Они ушли за небосклон
так одиноко, далеко.
Чтоб им на небе жить, должны
в звезду вонзиться коготки.
«Вот тучки спать уже уходят.
Ты видишь нас на небосводе.
Как страшно нам сегодня стало!
Быть ангелом – в том счастья мало.
Уже все тучки спать уходят.
Ты нас заметь на небосводе!
Мы одиноки, мы боимся.
Быть ангелом? Да кто б стремился?!»
BESTRAFE MICH
КАРАЙ МЕНЯ
ВЕРСИЯ 1
Карай меня!
Карай меня!
Мы дерьмо, ты золото.
Ты же Бог, а мы никто.
Ты накажешь? Ну и что?
Господь даёт.
Господь берёт…
Карай меня!
Карай меня!
Господь берёт,
Господь даёт.
Что дал – всё ветром унесёт.
Скажешь «да» - ответим «нет».
Пусть мы грязь, а Ты наш свет –
не изменим свой ответ.
Карай меня!
Карай меня!
Пред величием слабы
Твои, Господи, рабы.
Нам не скрыться от судьбы.
Пред величьем мы никто.
Ты велик, а мы-то – кто?!
Не спастись нам ни за что.
Карай меня!
Бог дал, Бог взял?!
Ну и бог с ним.
Он дал лишь тем,
кто Им любим.
Карай меня!
Наша жизнь теряет смысл.
Мы безгласны и немы.
Ты из света, мы из тьмы.
Пред Тобой мы пали ниц.
Наших Ты не видишь лиц.
Здесь смиренье без границ.
Не хочу спасаться я.
Гусь с свиньёю не друзья.
Проклята судьба моя.
Карай меня!
Милосердьем не грешишь,
всех наказывать спешишь.
Ну давай же! Накажи!
Карай меня!
ВЕРСИЯ 2
Карай меня!
Карай меня!
Навоз, камень – золото?!
Ты царица, я никто.
Ты палач мой, ну так что ж?!
Да!
А Бог берёт,
а Бог даёт.
Карай меня!
Карай меня!
Может, да, но всё же – нет.
Мне твоя молитва – свет.
Но меня уносит ветром.
Ты царица, я никто.
Ты палач мой, ну так что ж?!
Как палач мой с Богом схож!
Пред величьем я ничто.
Мне – спасаться?! Ни за что!!
Ты царица, все никто.
Наказанье? Ну так что ж?!
Господь берёт,
Господь даёт.
Кого он любит,
лишь тем даёт.
Карай меня!
(тема)
Ты не спас, хотя и мог.
Ты каратель, милый Бог!
Ты эсэсман, о мой Бог!
Ты согнул меня в дугу –
разогнуться не могу.
И сижу и ни гугу.
Господь не дал –
он только взял.
Холодные ветра
сквозят.
Карай меня!
В нас ты видишь только слуг.
Ты ведь к боли нашей глух.
Но роптать я смею – вслух.
Ты нас всех согнул в дугу,
всех нас съел в мясном рагу
мясом пушечным, угу.
Мне Бог не дал,
а только взял.
Он лжёт, что любит,
знаю я.
Карай меня!
Карай меня!
Я бояться перестал –
надоело и устал.
Я сумел скрутить свой страх.
Я всю правду говорю:
Бога не боготворю.
В Ад меня? Пускай! Сгорю!!
Карай меня!
КАЗНИ МЕНЯ
Не плачь,
мой палач!
Лишь меня позови.
Бей меня, бей,
если хочешь любви…
Глеб Самойлов, «Вольно!»
Памяти Саши Козлова, автора музыки «Вольно!»
Казни меня!..
Казни меня!..
Смёрзлось в камень золото.
Ты царица, я – никто.
Ты палач мой, ну так что ж?!
Это Истины момент.
Казни меня!..
Казни меня!..
Пробил час. Сказать «спасибо»?
Ты мне в сказку дверь открыла.
Но я мёрзну на ветру.
Ты воскреснешь – я умру.
Ты палач мой? Ну и пусть!
Казни меня!..
Казни меня!..
Твоё счастье – горе мне.
Это по твоей вине.
Казни меня!..
Казни меня!..
Истина – она проста.
Так расставь всё на места –
казни меня.
Казни меня!!!
B;CK DICH
ПРОГНИСЬ
Я сказал тебе: «Прогнись!
От меня ты отвернись!
Я Хозяин! Падай ниц!
Прогнись!»
Встал мой раб на четвереньки.
Надо выгулять маленько.
В поводу по коридору.
Я смирил строптивый норов!
Чудо в перьях и в меду
и с бантами на заду.
Но мне не нравится итог!..
Но –
лик ли, морда – всё равно.
В славном виде показался…
Только ж в чём я ошибался?!
Задал я ему задачу…
Почему же сам-то плачу?!
…Бормотал, глазами хлопал
в страхе, что мне стало плохо,
бил поклоны, свет кляня,
лишь из страха за меня.
Согнись!
Согнись!
Согнись!
Смирись!
Я сказал тебе: «Смирись!
От меня ты отвернись.
Равнодушье тянет вниз.
Прогнись! Ещё прогнись!
Пригнись!
Пригнись!
Пригнись!
Прогнись!
SPIEL MIT MIR
ИГРАЙ СО МНОЙ
Жильё мы делим и кровать.
Ложись, братишка, рядом спать.
Приди, дотронься до меня.
Прикосновений жажду я.
Как долго я считал овец,
чтоб в сон свалиться наконец.
Я стар. Мне плохо без тебя.
Со мной бессонница моя.
Там, у пупка, в чащобе – там
тебя ждёт белая мечта.
Ты дерево за ствол возьми
и мне листву с него стряхни.*
Играй
в игру
со мной.
Дай мне свою руку
и играй
со мной в игру.
Со мной – в игру.
Я один и ты один…
Со мной – в одну игру.
Папа! Мама! Сын!
Мне брат сказал: болит рука,
и что он не готов пока,
но после станет помогать
мою бессонницу прогнать.
Играй
в игру
со мной.
Дай мне руку –
и играй
со мной в игру.
Со мной –
в игру.
Ведь я один и ты один…
Папа! Мама! Сын!
--------------------
* А ты… Сперва найди пупок.
…И дальше руку… Хорошо!..
Там древо есть. Листву тряси.
И мне блаженство принеси.
REIN RAUS
ТУДА-СЮДА
Моя лошадка,
я всадник твой.
Ах, как нам сладко
скакать верхом.
Моя красотка,
скажу тебе,
что слон почуял
в иглы ушке.
Туда… сюда…
Моя лошадка,
я всадник твой.
Пришёл с ключом я,
вот твой замок.
Вот дверь открылась,
и я вошёл.
Порою в жизни
так хорошо!..
Туда… сюда…
«Глубже! глубже!!»
крикни, крикни громче:
«Глубже! глубже!!»
О, как мне классно
в твоём плену!
Я знал не только
тебя одну.
Пора на землю.
Мне очень жаль.
Но остановка –
что за печаль?!
К другим лошадкам
спешу теперь.
В свои конюшни
откройте дверь.
Туда… сюда…
Туда… сюда…
ADIOS
АДЬЮ
Иглой себе пробил он вену.
Просит музыку на сцену.
Между шеей и рукою
ему мелодия входит в кости.
Вот закрывает он глаза.
В его крови гремит гроза.
Шагает войско по кишкам.
Уже теплее потрохам.
Нет ничего.
Не было ничего.
Не осталось ничего.
Для тебя.
Иголку вынул он из вены.
Звук умирает постепенно.
С визгом скрипки полыхают,
арфы мясом стать желают.
Вот открывает он глаза.
И всё ж не спать ему нельзя.
Нет ничего.
Не было ничего.
Не осталось ничего.
Навсегда.
NEBEL
МГЛА
Сплетясь, они прижались тесно.
Она и Он – повсюду вместе.
Земля и Море – вечно рядом.
Она сказать хотела правду.
Её слова уносит ветер,
и больше Моря нет на свете.
И страшно Ей. Рука трясётся.
В лоб целовать Его придётся.
Она тоску в груди носила.
Всё пережить… Хватило б силы…
Склонив колени и горюя,
в последнем слиться поцелуе.
Он Ей на поцелуй ответил,
где Землю вместо Моря встретил.
А губы так бледны и слабы…
Морской водой слеза стекла бы…
SHIELUHR
ЧАСЫ С МУЗЫКОЙ
Не дожил детка до седин…
Для виду быть хотел один,
на деле ж – с мёртвыми сродниться.
…Сердечко перестало биться.
Вот гроб зарыт в сыром песке.
…А он часы зажал в руке.
Вот первый снег укрыл могилу.
Но что ребёнка разбудило?!
Зима. Мороз. Печаль и ночь,
и сердцу мёртвым быть невмочь.
Мороз к ребёнку в гроб вошёл,
и тот часы свои завёл.
Как песня ветра, голос звонок.
Из-под земли поёт ребёнок.
Скачет Всадник Смерти.
«И ангел не придёт ко мне.
Теперь идёт чужое время,
лишь дождь в могилу льёт сильней…»
Скачет Всадник Смерти.
Воет злобный ветер.
И сердце больше уж не бьётся.
Из-под земли же голос рвётся.
Луна давно уже привыкла
в гробах ночные слушать крики.
И ангел не придёт к нему,
лишь дождь печально льёт во тьму.
И гроб дубовый не разрушить.
Но есть часы – его игрушка.
Как песня ветра, голос тонок.
Из-под земли поёт ребёнок.
Скачет Всадник Смерти.
«И ангел не придёт ко мне.
и в тишине не бьётся сердце,
лишь дождь в могилу бьёт сильней…»
Скачет Всадник Смерти.
Воет злобный ветер.
И сердце не болит – не бьётся,
лишь песня мёртвых раздаётся.
Другие времена настали.
Часы сыграли песню Рая
и мёртво встали. Но дитя
спаслось и в Рай идёт шутя.
Скачет Всадник Смерти.
Завывает ветер.
И сердце не болит, не бьётся,
ни звука уж не раздаётся.
И ангел не спешит к нему,
лишь дождь печально льёт во тьму.
Кто ты, Всадник Смерти?
Как печален ветер…
Но сердце не болит – не бьётся.
Ему теперь молчать придётся…
ZWITTER
ГЕРМАФРОДИТ
Поцеловал её украдкой.
Ей это показалось сладким.
И я её не отпускаю,
с ней в тело общее сливаюсь.
Горжусь своим законным правом.
Как я прекрасен! Боже правый!
В моей груди – два разных духа.
Где счастье – там всегда и мука.
Герма-
фродит…
Герма-
фродит…
Иду сквозь день не как другие.
И лишь себе пою я гимны.
Любуюсь разными вещами,
что мужика не восхищали.
Себе я сам вручаю розы
и сам себе я вытру слёзы.
Не нужен здесь второй и третий –
я сам с собой на целом свете.
Герма-
фродит…
Я так влюблён.
Герма-
фродит…
Я в себя влюблён.
Что-то моё.
Что-то твоё.
Всё ж ничто
не моё.
Что-то мне.
Что-то тебе.
Это и то –
всё во мне.
Я одинок не в одиночку.
Мне одному не скучно ночью.
Я утром зеркало целую
и не хочу судьбу другую.
Когда от вас бегут девчонки,
лишь я меня бояться должен.
Я глаз не опускаю вниз,
коль скажут: «Сам с собой ебись!»
Герма-
фродит…
Я так влюблён.
Герма-
фродит…
Я в себя влюблён.
Что-то мне,
а что-то твоё…
HEIRATE MICH
ЖЕНИ МЕНЯ
Частенько он крадётся к церкви.
Он год уже как овдовел.
Все чувства в трауре поблекли.
Он на могиле спит в траве.
«Там колокол, могильный камень.
Там в одиночку я с нею вместе.
Разгонит утро чары петухами.
Но раньше было твоё там сердце…
Страх поселился на погосте.
В могиле жадно роюсь ночью,
чтоб посмотреть, что там осталось
в лице, что прежде мне смеялось.
Там колокол, там я ночую.
Я зверь. Тебя я нюхом чую.
Весь день я жду, чтоб всё уснуло.
…Вновь от меня ты ускользнула.
Ты же… ты же… ты… жени меня.
В могиле роюсь я руками,
ведь без тебя я пропадаю.
Взошла Луна… Как ты красива!..
И я целую рот твой синий.
Беру тебя за руку нежно,
но кожа рвётся с мёртвым треском,
и мёртво плоть с костей свисает.
…Вновь от меня ты ускользаешь.
Здесь колокол, здесь я ночами,
как зверь, тоскую, вою, лаю…
Я ночи жду с застывшим взглядом,
но вновь меня ты оставляешь.
Ты же… ты же… ты… жени меня.
Твой прах в мои попался сети.
Здесь ночь любви, и мы раздеты…»
А утром петухи разгонят чары.
Ему я голову срублю.
Грешил несчастный…
ALTER MANN
СТАРИК
А в полдень снова будет ветер.
Придёт волна, на берег ляжет.
Есть у него заветный веер –
он для воды, чтоб стала глаже.
Я пошутил, я бросил камень.
Он на меня взглянул с укором:
ведь вновь вода пошла кругами.
Но веер взял старик упорный.
Лишь мы с водою тайну знаем,
и то не всю, про этот веер.
А на песке старик вздыхает
и курит трубку. Скоро ветер…
Я, что-то страшное предвидя,
его спросил: «Зачем всё это?»,
и из оцепененья выйдя,
в последний миг старик ответил:
«Пусть станет зеркалом вода.
И коль взглянуть в неё придётся,
свои ты сказки без труда
поймёшь и может быть спасёшься…»
И, веер к телу прижимая,
рука посмертно коченела.
И кто-то пальцы разжимает,
Чтоб веер оторвать от тела.
Я каждый день о нём тоскую.
Лишь он мне пожелал спасенья.
И на полуденном ветру я
тот самый раскрываю веер.
…Пусть станет зеркалом вода.
И, коль взглянуть в неё придётся,
узнаешь, может быть, тогда,
много ли сказок остаётся.
MUTTER
МАМА
ВЕРСИЯ 1
От слёз, увы, не молодеют…
И волосы её седеют.
Махни платком мне. Хорошо?
И пожелай, чтоб мать нашёл.
Померк на небе Солнца свет,
раз молока у мамы нет.
И дышат за меня приборы,
и без пупка живот мой голый…
Мама… Мама…
Мама… Мама…
И соску я сосать не в силах,
и спрячет разве что могила.
Мне имени никто не даст,
родив меня в недобрый час.
Да нет, она и не рожала.
Я нынче поклянусь, пожалуй,
что все болезни ей отдам.
Но смоет их реки вода…
Мама… Мама…
Ей гложет червь больную душу.
Мой череп маме чашей служит.
И только поцелуй ножа
рассудит нас. Умру. А жаль…
Мама… О!.. Дай мне силы!..
Ей гложет червь больную душу.
Она меня не хочет слушать.
И значит, поцелуй ножа…
Я кровью истеку. А жаль…
ВЕРСИЯ 2
Погибнет брошенное чадо,
а мама будет только рада?
Ну что она тогда за мать?
Мне это не дано понять.
В больничных белых стенах вечно
мне жить. О, как ты бессердечна!
Любить тебя иль не любить?
Простить? Но не могу простить.
Мама… Мама…
Мама… Мама…
Мне жить придётся инвалидом.
Отсюда никогда не выйду.
Меня домой ты не возьмёшь,
к груди молочной не прижмёшь.
Но всё же в тайне я мечтаю,
что ты полюбишь, приласкаешь,
что будет всё так хорошо…
Ах, если б я тебя нашёл…
Мама… Мама…
Сил жить уже не остаётся.
Наверно, умирать придётся.
И мне проблему не решить:
простить иль не прощая жить.
Мама… О!.. Дай мне сил!..
Но что тебе моё прощенье?
Жива ли ты в мой день последний?
Но даже если и жива…
Прощенье… Глупые слова…
ВЕРСИЯ 3
На стариков похожи дети,
что счастья не нашли на свете.
Ах, не держите! Я уйду.
И может быть, я мать найду.
Ведь не знаком мне Солнца свет,
коль молока у мамы нет,
коль дышат на меня приборы,
коль без пупка живот мой голый.
Мама… Мама…
Мама… Мама…
Сосал я соску – неудача,
и на груди меня не спрячут.
Мне безымянным быть, наверно.
Где нет любви, там нет и спермы.
Рождение моё – не роды.
Аборта жертвы – сплошь уроды.
Ты заберёшь мои болезни?
Я б жил, когда б они исчезли.
Мама! Мама!
И пусть я на тебя обижен,
но никого нет мамы ближе.
Меня не любишь ты, но всё же
мы вплоть до родинок похожи.
Ей червь могильный гложет тело.
С ней связь свою презревши смело,
отрежу родинку ножом,
хоть даже пусть умру потом.
Мама! Мама! Дай мне сил!
Коль червь могильный гложет тело,
то до меня ей нет и дела.
Я срежу родинку ножом,
и кровью истеку потом.
ВЕРСИЯ 4
Детишки, старцы, смерти, слёзы…
Ей седина побелит косы.
Откинь цепочку на двери
и пожелай мне мать найти.
Мне не нужен Солнца свет:
молока у мамы нет.
Но я зачем ей? На беду
её, наверно, я найду.
Мама!.. Мама!..
Зачем мне соска, если грудью
детей любимых кормят люди.
Мне некрещеным жить вовек.
Кто я? Аборт иль человек?
Ну что там? Сроки затянула?
Но я же выжил! Отвернулась…
А мне с болезнями как жить?
Тебе отдать иль утопить?
Мама! Мама!
Мы в связи кровной, неразрывной.
Коль ты умрёшь, и я погибну.
Иль смерть моя тебя убьёт?
Нет, я не знаю наперёд.
Как просто родинку отрезать.
Коль жизнь уйдёт – и боль исчезнет.
Я кровью истеку, а ты…
Слова прощенья так просты…
Мама! Мама! Дай мне сил!
Как просто родинку отрезать.
Чтоб вместе с жизнью боль исчезла.
И, кровью истекая, всё ж
гордиться, что на мать похож.
ВЕРСИЯ 5
Тебе обузой будут дети,
ведь ты из-за меня седеешь.
Кто был со мной средь горьких дел,
желали мне, чтоб мать имел.
Мне Солнце с неба не светило,
и молоком грудь не кормила.
Перевязали пуповину –
и я живой… Наполовину…
Сосать мне грудь не разрешали,
убежища от бед не дали.
Никто не даст мне имени,
зачав во зле без семени.
Тебе, что не рожать решила,
поклялся я своей могилой:
пусть хвори, что меня калечат,
тебя за всё утопят в речке.
Мама… Мама…
Ей рыбы в лёгкие заплыли.
Мне тоже быть пора в могиле.
Нож срежет родинку со лба –
мне тоже время умирать.
Мама!.. О!.. Дай мне сил…
Ей рыбы в лёгкие заплыли.
Мы с мамой встретимся в могиле.
Нож срезал родинку со лба –
мне время – кровью истекать.
ВЕРСИЯ 6
Как бусы капельки-слезинки
на детской белой волосинке.
Цепь… Якорь… Речку я протралю…
Я так найти мечтаю – маму…
Солнце светит, но не мне,
молока в груди уж нет.
И в горле – трубка от прибора,
и без пупка живот мой – голый.
Мама… Мама…
Зачем мне соска?! Всё напрасно…
Спасенья в мире нет бесстрастном.
Мне даже имени не дали,
родив для боли и печали.
Да это были и не роды…
И вот поклялся я сегодня,
что ей болезни подарю
и вместе с нею утоплю.
Мама… Мама…
Песок и рыбы в лёгких мамы.
А я теперь решил… упрямый,
отрезать родинку со лба.
Мне тоже умереть судьба.
Мама!.. О!.. Дай мне сил…
Песок и рыбы в её лёгких.
Мой тоже путь отнюдь не лёгкий.
Я срежу родинку со лба,
пусть кровью мне истечь судьба.
ВЕРСИЯ 7
Родились. Плакали. Убиты.
Такая будет цепь событий.
Но я забуду всё упрямо.
Искать я отправляюсь – маму.
Моё Солнце закатилось.
Молоко мне только снилось.
И лишь с прибором я дышал,
и нет на животе пупка.*
Мама! Мама!
Я соску не сосал – зачем мне?!
Любви я не познал священной.
Мне мама имя не давала,
от бед собой не закрывала.
Родила б – да зачем я ей?!
Я клялся, словно в страшном сне,
болезни маме подарить
и с нею в речке утопить.
Мама! Мама!
Живёт у мамы угорь в лёгких.
Теперь мне кровь лить, а не слёзы.
На лбу – родимое пятно.
ножом целовано оно.
Мама!.. О!.. Дай мне сил…
Живёт у мамы в лёгких угорь.
Теперь в живых я вряд ли буду.
На лбу – родимое пятно.
ножом отрезано оно.
ВЕРСИЯ 8
Слезинки…. волос… сделал бусы…
А может выбросить их лучше,
ведь огорчения в пути
мне не помогут мать найти.
Я Солнца не дождался в небе,
забыл о молоке и хлебе,
торчала трубка костью в горле,
пупка лишён живот мой голый.
Мама! Мама!
Сосал бы соску, но… Зачем мне?!
Где спрятаться – в какую щелку?
Папаша тоже… Зачинал…
Спешил и спермы не давал…**
И маме, что родить боялась,
сегодня ночью я поклялся:
я ей болезни подарю,
потом же – в речке утоплю.
Мама! Мама!
К ней заплывает в тело угорь.
А я, сражён своим недугом,
целую родинку ножом,
чтоб тоже умереть потом.
Мама!.. О!.. Дай мне сил…
У мамы в лёгких нынче угорь,
а я, забившись в дальний угол,
срезаю родинку со лба.
Мне кровью истекать судьба.
(тема)
Сегодня кайзером я стану,
а ей наденут белый саван.
Я этого хотел? Не верьте!
Но маму я не спас от смерти.
Померк на небе Солнца свет,
раз молока у мамы нет.
Мой киллер маму убивает.
Зачем мне власть? Цена такая…
Мама! Мама!
Никто ни в угол не поставит,
никто меня не наругает
и даже имени не даст,
и с ней едина смерть у нас.
…Она меня и не рожала
и ночь мне в день не превращала,
и я спасенья не дарю ей
и вечером не поцелую.
Мама! Мама!
И имя я твержу упрямо.
Моя звезда, моя ты мама.
Но звёзды улетают прочь.
Мать умирает в эту ночь.
--------------------
* Я как распятый на кресте
и без пупка на животе.
** И папа имени не дал,
без спермы в спешке зачинал.
WOLLT IHR DAS BETT IN FLAMMEN SEHEN?
ХОТИТЕ УВИДЕТЬ КРОВАТЬ В ОГНЕ?
Пускай кровать охватит пламя,
пусть вас задушат волосами.
Кинжал вы в простыни воткнёте
и кровь с него потом слизнёте.
Раммштайн!
Кресты чертите на подушках,
будите страсть в невинных душах.
Что, больно убивать и трудно?
Откуда ж мёртвые берутся?
Раммштайн!
DER MEISTER
ХОЗЯИН
Бегите!
Раз послал Хозяин нас,
мы объявим смерти час.
Рассадник злобы этот мир.
Здесь страх и зависть – наш кумир.
Мы как грозы боимся Правды.
Глас неба нам – как голос Ада.
От горя стонут наши души.
Приходит Правда, чтоб разрушить.
Пока лежала ночь в руинах,
к нам новый день подкрался длинный.
Но он не даст нам состраданья.
Прочь! Ради жизни и дыханья!
Как ветра вой, пугает Правда.
Нам не поможет божий ангел.
Наш день последний наступает.
Нас как соломинку сломает.
И Правдой гибель наша станет.
Как ветра вой, пугает Правда.
Нам будет мстить и божий ангел.
Наш день последний наступает.
И наша гибель Правдой станет.
WEISSES FLEISCH
БЕЛАЯ ПЛОТЬ
Ты со школьной скамьи, я готов убивать.
Как же я одинок, никому не понять.
Всё, что надо, возьму. И кричи – не кричи.
Ты боишься меня? Ничего. Помолчи.
Кровью чёрной моей
своё платье залей.
Твоё белое тело так меня возбуждает.
Кто же я? Жиголо. Так меня называют.
Твоя белая плоть меня освещает.
Моя чёрная кровь с телом белым твоим.
Буду рядом с тобой я всегда похотлив.
На твоём белом лбу капли пота от страха,
на больные мозги мои градом чтоб капать.
Твоё белое тело так меня возбуждает.
Кто я есть? Жиголо. Так меня называют.
И отцу своему в этом я подражаю.
Твоя белая плоть меня освещает.
Ты боишься меня, и не страх я пришёл.
Жизнь пустил под откос, и спастись нелегко.
Твоё белое мясо – это мой эшафот.
Небо есть надо мной, но отсутствует Бог.
Твоя белая плоть так меня возбуждает.
И всегда «Жиголо» все меня называют.
Твоё белое тело меня освещает.
Я всего лишь отцу своему подражаю.
Твоя белая плоть… от неё мне светло.
Но подкралась тоска к твоему Жиголо.
Твоя белая плоть… Это так тяжело…
ASCHE ZU ASCHE
ПЕПЕЛ К ПЕПЛУ
Над тёплым телом крест водрузили –
лживый приговор холодной могилы.
Я под крестом живой ещё лежу
в гробу заколоченном. Экая жуть!
Душа станет чистой, сгорев в огне.
Но полный рот пепла – зачем он мне?!
Пепел – к пеплу.
Но я на Землю ещё вернусь.
Твоею тенью к тебе прильну.
Смогу я тайно себя воскресить.
Ты тщетно будешь пощады просить.
Потом я склонюсь к твоему лицу
и в прах его палец свой воткну.
Пепел – к пеплу.
Прах – к праху.
Да!..
DU RIECHST SO GUT
ТЫ ПАХНЕШЬ ТАК ХОРОШО
Безумие – всего лишь шаткий мост,
а берега есть разум и мечта.
Я подниму тебя до света звёзд!
Моею стань!
Слепой щенок на запах ползёт –
его уверенно мать ведёт.
Найду тебя, ведь след твой свеж,
и на мост
сочится кровь и пот твой тёплый.
Ты в темноте.
Тебя не вижу.
Я только чувствую тебя.
Я хищный зверь.
Мной голод движет.
За милю чувствую тебя.
Ты пахнешь в кайф.
Ты пахнешь в кайф.
Иду след в след.
Твой запах – кайф.
Я нахожу тебя –
вот это кайф.
Я подниму тебя на руки.
Ты пахнешь так…
И ты – моя.
Моя – сейчас.
Уже темнеет.
Дрожь кожи чувствую рукой.
Предав меня, ты не заметишь
горящий мост.
Кончай кричать и вырываться.
Тебе одной легко сломаться.
Ты пахнешь в кайф.
Ты пахнешь в кайф.
Иду след в след.
Твой запах – кайф.
Я нахожу тебя –
полнейший кайф.
Я подниму тебя до неба.
Ты весь мой мир…
И ты – моя.
Ты пахнешь… О…
Ты пахнешь так…
Я иду по следам.
Ты пахнешь… Да…
Я хватаю тебя
и сейчас же имею тебя.
Твой запах – всё.
Твой запах – смерть.
Я иду за тобой.
DAS ALTE LEID
СТАРАЯ ПЕЧАЛЬ
Из досок гроба я рвусь на свет.
В моём движенье преград мне нет.
До самой сути дойти хочу.
Роняю слёзы и хохочу.
На поле боя гниют тела.
Мы куклы Бога – и все дела.
До самой сути дойти хочу.
Судьбы поблажек не получу.
Никогда больше…
Вековая печаль.
Никогда больше…
Вековая тоска.
Лишь по канату путь в Ничего.
Известен каждому конец его.
До самой сути моя тоска.
С ума схожу я. Тягуч мой страх.
На поле боя гремит война.
Навеки в сердце печаль одна.
Теперь узнаю я суть вещей.
Хочу тоски я больней, страшней.
Замену сексу предложат мне?
Больше никогда…
Старая тоска.
Больше никогда…
Древняя тоска.
Из досок гроба я рвусь на свет.
В моём стремленье преград мне нет.
Сказать по сути – есть лишь тоска.
Сквозь смех и слёзы – её искать.
На поле боя – смерть юных тел.
Марионетки – вот наш удел.
До самой сути всё постигаю…
Я жизнь узнаю…
Больше никогда…
Мне ни с кем не спать… О, моя тоска…
HERZELEID
СЕРДЕЧНАЯ БОЛЬ
Храните друг друга
от сердечной тоски.
Ведь наши дни коротки,
когда нам быть друг с другом.
И на годы разлука
одиночеством мучит.
Встречи дарит минуту
и снова разлучит.
Сердечная боль.
Храните друг друга
друг от друга.
Сердечная боль.
LAICHZEIT
ПУТИНА
Он любит мать.
Старушка рада
его улову – такому богатому.
Хоть стары сети у её сына
на землю рыба будет падать.
Путина.
Это путина.
Он любит сестёр.
Он с ними смотрит,
как рыбьи рты себя пожирают,
в кровавых жабрах теряя сына.
И глаз кровав, и зуб остёр.
Путина.
Это путина.
Он любит пса.
О Боже всевышний!
Пёс обожрался икры и молоков.
Пёс блюёт, и ему не стыдно.
Путина.
Везде молоки.
Это путина.
Мать навсегда взяло море.
Путина.
Сёстры со временем спорят.
Путина.
Пёс устало стоит над морем.
Путина.
За одиночеством рыба скорбный путь свой повторит.
Путина.
RAMMSTEIN
РАММШТАЙН
Раммштайн.
Люди горят.
Раммштайн.
Запах мяса.
Раммштайн.
Смерть всех подряд.
Раммштайн.
Солнце ужасно.
Раммштайн.
Море огня.
Раммштайн.
Запеклась кровь твоя.
Раммштайн.
Матери стонут.
Раммштайн.
Злобное Солнце.
Раммштайн.
Братская могила.
Раммштайн.
Выхода нет.
Раммштайн.
Птицы петь не в силах.
Раммштайн.
И Солнца свет.
Раммштайн.
FEUERR;DER
КРУГИ АДА (ОГНЕННЫЕ КОЛЁСА)
Ошейник мне наденешь.
Я преклоню колени.
Твоим я стану псом.
Страданье – смысл всего.
Ты мной владеть изволь.
Моё богатство – в этом всё.
Там, где вращались звёзды –
ныне – круги Ада.
Мы празднуем разгул страстей.
Страданье – смысл всего.
Приблизься, Страсть,
чтоб в цепи заковать.
Скорей свяжи узлом,
чтоб я смеяться мог.
Ты мной владеть изволь.
Моё богатство – в этом всё.
Там, где вращались звёзды –
ныне – круги Ада.
Мы празднуем разгул страстей.
Страданье – смысл всего.
Ошейник мне наденешь.
И пёс склонит колени.
Лишь я могу быть псом.
Страданье – смысл всего.
Меня терзать изволь.
Моё богатство – в этом всё.
Там, где вращались звёзды –
ныне – круги Ада.
Мы празднуем разгул страстей.
Ты в адских муках счастье обретёшь.
Там, где вращались звёзды –
ныне – круги Ада.
Мы празднуем разгул страстей.
Я в адских муках счастье обрету.
WILDER WEIN
ДИКОЕ ВИНО
Пью вино перед дворцом.
Я войти в него готов.
Царём я буду – встречай по-царски.
Встречал и Бог меня в воротах райских.
Диких вин течёт поток.
Горяч и влажен кровавый сок.
Пью вино перед дворцом.
Там под водой – твоё лицо?
Иль показалось? Не крещусь.
Я больше крыльям не молюсь.
Диких вин течёт поток.
Воздушный, трепетный, живой.
Я пью вино пред этой тьмой.
Оно от света защитит.
Пусть будет тайной, как же нам спастись с тобой.
Я жду тебя в конце ночи.
Пью вино – лозы подарок.
Вечных зим я горечь пью.
Я жду тебя в конце ночи.
DAS MODEL
МОДЕЛЬ
Она модель и выглядит моделью.
И я охотно буду с ней в постели.
Пусть холодна – так меньше конкурентов.
Но перед камерой покажет всё конкретно.
А ночью вновь – вино по кабакам
(вот так!)
И толк давно узнала в мужиках.
Но если надо – улыбка так нежна.
Быть красота оплачена должна.
Да!
И всё на обозрение. О да, она – товар.
И миллионы глаз восторженно горят.
И фото на обложке – сегодня просто супер.
Я буду с ней. Она победы не уступит.
SEHNSUCHT
НОСТАЛЬГИЯ
Я скачусь твоей слезой
с подбородка на песок.
В чрево львицы я входил,
раньше в нём как дома был.
Между длинных стройных ног
африканки лишь песок.
Но ведь здесь же снега нет!
Я скачусь твоей слезой
в толщу снежных облаков.
Я головкой птицы белой
спрячусь в северное тело.
Между длинных стройных ног
северянки снег залёг.
Но ведь здесь же нет песка!
Подкралась тоска,
как тварь из песка.
Не понял во сне:
это – во мне.
Я нигде не буду счастлив.
Мне везде с тоской встречаться.
Может, в Мексику податься?
…Нигде с тоской не расквитаться…
TIER
ЗВЕРЬ
Что делать мужику?
Что делать мужику?
В нём зверь и человек
ведут свою борьбу.
Что?!
К своей он дочери пойдёт
(Который там девчонке год?)
и в плоть и кровь свою входя, он
рычать и лаять будет, дьявол.
Что творишь?
Что чувствуешь?
Что ты есть?
Всего лишь зверь!
Что делать женщине?
Что делать женщине,
что не смогла понять:
мужчина – зверь вдвойне?
В кровь его макая перо,
напишет письмо о том, что старо –
мёртвые строки о детском бессилье,
о том, что отец – самый страшный насильник.
Что творишь?
Что чувствуешь?
Что ты есть?
Да только – зверь!
Что творишь?
Что чувствуешь?
Что ты есть?
Да только лишь…
DU HAST
ТЫ ИМЕЕШЬ
Ты…
Ты имеешь…
Ты меня имеешь…
Ты вопрос ко мне имела.
Отвечать мне не хотелось.
«Хочешь вплоть до самой смерти
быть своей подруге верным? Да?»
Нет! Нет!
Ты вопрос ко мне имела.
Но тебе-то – что за дело?!
«Хочешь вплоть до вашей смерти
быть своей подруге верным?
Хочешь верности до смерти?
И в беде – любить и верить? Да?»
Нет! Нет!
Ты…
Ты имеешь…
Ты меня имеешь…
Ты…
Ты достала…
Ты меня достала…
KLAVEIR
РОЯЛЬ
Я слышу теперь:
«Открой эту дверь!»
И дрожь всё сильней:
что встречу за ней?!
…И вот там опять
стоит тот рояль –
ненужен, забыт
и пылью покрыт.
И вот она – здесь…
…К роялю присесть.
Что было – прошло.
Играть – тяжело.
Ты помнишь, рояль?
Её слушал я.
Просил её играть
и сам не мог дышать.
Я помню слова:
«Навечно твоя».
Но это был её обман –
игра лишь только для меня.
И лил я кровь её
в неистовство своё.
Я дверь затворил –
в себе боль носил.
Но помню я всё:
как слушал её,
просил её играть
а сам не мог дышать.
А память ясней –
стою рядом с ней.
Но это обман –
игра лишь только для меня.
Распахнута дверь.
…Так воет лишь зверь.
Все против нас – отец и мать,
и с ними нам не совладать.
Рояль опять грустит о ней.
О, здесь никто не верит мне!
Нет, я умру
в этом чаду!..
Мы вспомнили всё:
я слушал её,
просил её играть
и забывал дышать.
И ты… вспоминай…
Я тоже играл.
Я начинал играть –
ты не могла дышать.
EIFERSUCHT
РЕВНОСТЬ
Я красивей?
Кромсай моё лицо!
Коль я сильней –
затылок проломи!
Я умней?
Убей и жри мой мозг!
С твоею бабой сплю?
Убивай и всего меня жри!
Честнее я?
Язык мне откуси!
Богаче я?
До нитки обери!
Смелей я?
Убивай и сердце жри!
Она выбрала меня?
Убивай и всего меня жри!
Да не забудь – тарелку оближи!
Ре-евность!
Вскипает ре-евность!
Ре-евность!
Ре-е-е-е-евность!
Коль кожа гладкая –
полосками сдери!
Глаза ясны?
Так свет мой забери!
Чиста душа?
В огне её сожги!
Она выбрала меня?
Убивай и всего меня жри!
Ещё давай – тарелку оближи!
Ре-евность!
Вскипает ре-евность!
K;SS MICH! (FELLFROSCH)
ЦЕЛУЙ МЕНЯ! (ПУШИСТАЯ ЛЯГУШКА)
Мечтает об одном:
чтоб чаще трогали её.
Раздувается, чтоб квакать.
Но она тоже может плакать.
В кромешном мраке жизнь течёт.
Здесь даже Солнце не встаёт.
И молит страстно и бессильно
(язык впивается в мужчину):
Целуй меня! Да-да!
И снова просит со слезами,
чтоб мяли, мучили, лизали.
Но коль на вкус она горька,
то ей скорей дадут пинка.
В тоске и мраке жизнь течёт,
и даже Солнце не встаёт.
И молит страстно и бессильно
(язык пробрался в рот мужчины):
Целуй!.. Да-да-да-да!
Язык не лижет, только лупит.
Но даже так оргазм наступит.
Раз – по мордам! И два! И снова!
Текут потоки тёплой крови.
Без секса в сумраке живёт.
Лягушкой. Солнце не встаёт.
И молит страшно, но бессильно
(язык уже вошёл в мужчину):
Целуй… Да-да… Меня…
Целуй!
Впивайся в мои губы!
Целуй!
Мой горький вкус попробуй!
Целуй!
Люби меня до гроба!
Целуй!
Лягушкин вкус испробуй!
Целуй!
Целуй меня! Да-да-да-да!
MEIN HERZ BRENNT
МОЁ СЕРДЦЕ ГОРИТ
Моё сердце горит!
Ну-ка, детки, слушать все,
что скажет голос из подушки.
Я кое-что для вас принёс,
что грудь мне рвёт. Не страшно слушать?
Даёт моё мне сердце власть.
Я размыкаю ваши веки.
Пока день спит, пою я всласть,
покуда небосвод не светел.
Моё сердце в огне!
Они приходят по ночам –
все духи, демоны и феи,
и расползутся по углам.
И ночь длиннее и страшнее.
Ну-ка, детки, слушать все,
что скажет голос из подушки.
Я кое-что для вас принёс,
но торопитесь. Скоро утро.
Моё сердце горит!
Они приходят по ночам,
они воруют слёзки ваши
и ждут, когда взойдёт Луна.
В моих холодных венах им не страшно.
Ну-ка, детки, слушать все,
что скажет голос из подушки.
Пока день спит, пою я всласть.
Пока темно, вам нужно слушать!
Моё сердце в огне!
LINKS ZWO-DREI-VIER
ЛЕВОЙ ДВА-ТРИ-ЧЕТЫРЕ
Можно сердца сломать?
Можно сердца терзать?
Можно поговорить?
Можно сердца стащить?
Добросердечно сердце справа.
Но доброта – чтоб мной им править?
Оно бьётся слева.
Могут сердца запеть?
Или радости захотеть?
Может, они чисты
или камены и пусты?
Бывает добрым сердце справа.
Но доброта – всегда отрава.
Оно бьётся слева.
Левой – два-три-четыре! Левой!
Если сердце ты попросишь,
оно по-детски жертвы приносит –
может всё себя раздарить
и сердечно благодарить.
Быть добрым может сердце справа.
Но я не дам вам мною править!
И в левой пусть стучит груди!
Завистник! Лучше отойди!
Левой – два-три-четыре!
Левой – два!
Левой – два!
Левой – два-три-четыре!
Левой!!!
SONNE
СОЛНЦЕ
Раз! Два! Три! Четыре!
Пять! Шесть! Семь! Восемь! Девять!
Кончено!
Всем давно был нужен свет.
Нам бояться смысла нет.
Из этих глаз мне светит Солнце.
Закат отменим нынче ночью.
И вслух весь мир считает громко:
Из этих рук мне светит Солнце.
Гореть и слепнуть остаётся.
Из кулаков оно ушло.
и лёд пора класть на лицо.
Закат отменим нынче ночью.
И вслух весь мир считает громко:
Раз: Вот всходит Солнце.
Два: Восходит Солнце.
Три: Оно звезда светлей не сыщешь.
Четыре: Восходит Солнце.
Пять: Восходит Солнце.
Шесть: Восходит Солнце.
Семь: Оно звезда светлей не сыщешь.
Восемь: Вот всходит Солнце.
Из этих рук мне светит Солнце.
Гореть и слепнуть нам придётся.
Летит из сжатых кулаков –
нам надо лёд класть на лицо.
К Земле, страдая, припадаешь.
Но, успокоясь, проиграешь.
С Землёй единство обрети.
Не кончен счёт до десяти.
Раз: Здесь наше Солнце!
Два: Здесь наше Солнце!
Три: Оно звезда светлее светлых.
Четыре: Ему не светит падать с неба.
Пять: Восходит Солнце!
Шесть: С восходом Солнца!
Семь: Оно звезда светлей всех прочих.
Восемь: Оно же – Солнце!
Кончено!
(Тема)
Раз! Два! Три! Четыре!
Пять! Шесть! Семь! Восемь! Девять!
Пуск!
Всем давно был нужен свет.
Но терпеть… терпеть силы нет.
Из этих глаз мне светит Солнце.
Проходит ночь. Уже рассвет.
Спасения для мира нет.
Раз! Где наше Солнце?
Два! Где наше Солнце?
Три! Оно звезда ещё такая…
Четыре! Ну как ты, Солнце?
Из этих рук мне светит Солнце.
Лишь гореть нам остаётся.
Распахни скорей окно,
Солнцу выжечь дай лицо.
Проходит ночь. Уже рассвет.
Спасения от Солнца нет.
Пять! Мир помнит Солнце!
Шесть! Мир помнит Солнце!
Семь! Оно – звезда не из обычных.
Из этих рук мне светит Солнце.
Распахнув своё окно,
Солнцу выжечь дай лицо.
Грудь твою томит страданье.
Нет! Мы боль не забываем!
Гномы в Гарце ищут выход,
но исход один – могила,
и нет спасения для мира.
Раз! Вот всходит Солнце.
Два! Восходит Солнце.
Три! И нам лишь умирать да падать.
Четыре! Ну как ты, Солнце?
Пять! Ну кто ты, Солнце?
Шесть! Ты наша смерть или спасенье?
Семь! Прощай же, Солнце!
Восемь! Прощай же, Солнце!
Девять! Ты наша смерть, а не спасенье…
Пуск!
ICH WILL
ХОЧУ!
Хочу!
Хочу,
Хочу ловить я ваши взгляды,
и голоса чтоб были рядом.
Чтоб сердца стук был под контролем,
но чтоб не гнили вы в покое.
Меня чтоб хорошо вы знали
и чтоб получше понимали.
Мечты чтоб счастье приносили.
Хочу питаться вашей силой.
Свои мне протяните руки!
Мне чужды непризнанья муки.
Видите?
Поняли?
Чувствуете?
Слышите?
Могли бы вы меня услышать?
Могли бы вы меня увидеть?
Могли бы вы меня почуять?
Я вас не понял!!!
Хочу!
Хотим, чтоб вы нам доверяли,
и верили, не проверяя.
Свои нам протяните руки!
Зачем нам непризнанья муки?!
Хотим!
FEUER FREI!
ОРУДЬЕ, ПЛИ!
Не любят тех, кто знал страданье
от пламени, что кожу сжигает.
Я бросил свет.
Лицо прятать?! Нет!
Мой жаркий крик:
«Орудье, пли!!!
Пли! Пли!!»
Тот дворянин, кто знал страданье,
горя огнём, что жжёт желаньем.
Она бьёт током!
Но это не плохо!!
Мой жаркий крик:
«Орудье, пли!!!
Пли! Пли!!»
Опасен тот, кто знал страданье
в огне, что душу поджигает.
Страх!! Страх!!
Опасен вспыхнувший ребёнок.
коль к жизни мостик слишком тонок.
И жаркий крик:
«Орудье, пли!!!
Пли! Пли!!»
Твоё счастье –
не моё счастье,
моё несчастье.
«Орудье, пли!!!
Пли! Пли!!»
STRIPPED
РАЗДЕТАЯ
(Тема)
Ты иди за мной –
ну! – след в след! Не стой!
Ляжем на траву.
Я в тебя войду.
Руку дам.
Будет хорошо.
А если и назад –
то лишь на часок.
Покажи стриптиз!
Покажи себя!
Zeige mir dein Fleisch!
Zeige – ohne Kleid!
В этом городе спален
я был раньше в опале.
Твои губы спасут.
Дай мне поцелуй.
Покажи стриптиз!
Покажи себя!
Дай мне посмотреть –
так – без ничего.
И рука моя –
только для тебя.
Покажи стриптиз!
Покажи себя!
Дай мне посмотреть –
так – без ничего.
Я хочу тебя!
Покажи стриптиз!
Я хочу тебя –
так – без ничего.
SEEMANN
МОРЯК
Приди в мой корабль.
Ночь наступила, и буря свищет.
Ты это ищешь.
Ты одинок. Таков твой путь.
И кто тебе в твоей гордыне
сумеет руку протянуть?!
Твой путь – туда,
к морям холодным, бесконечным.
Приди в мой корабль.
Осенний ветер натянет парус.
Тебя я вижу в круге света,
и слёзы на лице.
На нём печаль дневного света
и ветер в улицах пустых.
Стоишь сейчас ты в круге света,
и слёзы на лице.
Вечерний свет прогонит тени.
А время – ложь. А осень – здесь.
Приди в мой корабль.
Его тоска в моря ведёт.
Приди в мой корабль.
Ведь я был лучшим моряком.
Но вот стоишь ты в круге света,
и слёзы на лице.
А свой огонь ты взял у свечки.
А время – ложь. А осень – здесь.
Ты смутно слышишь слово «мама».
Но так жестока эта ночь.
И ты, и я – мы одиноки.
А время – ложь. И я замёрз.