Статья составлена из эссе, написанного в нисане 5769-го (мае 2009-го) в Иерусалиме. В оригинале она была разделена на две роли и была сформирована как беседа.
Скорость. Скорость, с которой мы живём, торопимся, мыслим, ищем, делаем выбор, … она не подходит нам. Мы порою слишком быстро движемся к концу, не успевая обдумать начало. Пустая надежда на удачу и скорейшее получение места в жизни, скорейшее получения статуса семейного человека. Такая погоня обречена на те тяжести, которые за неё получают. Становятся ли люди счастливее от не выверенных действий. Возможно, люди привыкают, и тогда привычное становится для них счастьем, которое способно в большей мере заменить им настоящее счастье, которое они не нашли. Большинство людей в нашем мире обречены на иллюзорное счастье, которое в скорости выбрали они или для них. Мы слепо выбираем себе будущее и не всегда можем правильно понять, на что мы обращаем внимание при выборе. Может показаться, что всё, выбор уже сделан, если не вдаваться в мелочи, от которых можно вероятнее всего пострадать. Свой выбор мы можем трактовать по-всякому. Каждый будет думать о том, как бы оправдать свой выбор, но почти никто не станет критиковать себя, не имея последствий поспешности. Скорость, с которой поспешные люди выносят свои решения, безумна как их результаты. И от ума бывает горе.
…Даже если мы обменяемся тысячами слов, наши сердца не станут ближе. Горе от ума. Наш разум пытается строить планы, чтобы по ним жить. Одну реальность мы подменяем другой и в результате не получаем ничего, что могли бы получить, согласовав свои мысли с реальными чувствами. Чувства тоже часто бывают обманными, иллюзорными. Скажете, что нечему теперь доверять – ошибётесь дважды. Первая ошибка: вы солжёте. Вторая ошибка: кому-нибудь навредите своей ложью, которую, не подумавши, озвучили. Чувства могут быть искренними, но они не должны быть окутаны путами разума. Разум ориентируется на увиденное и услышанное; этого не отнимешь, в конечном счете, наблюдения тоже важны. В первую очередь ориентируйтесь на душевные качества, которые есть в людях, раскрытые и не раскрытые; прощупать надо все, для этого отлично подходит стиль опросов, всё постепенно вскрывается, даже если отвечающий этого не подозревает. Стоит единожды полностью довериться разуму – он приобретёт раба в лице своего хозяина.
Жизнь часто выглядит, как будто мы торопимся. Если бы не скорость наших действий, то многого мы бы просто не успевали. Если человек привык подменять себе понятия, то не всегда будет правильным эту систему рушить и выстраивать в нём новую. Рушить – не строить. Разрушив, можно так и не успеть построить; кандидат на перестройку может умереть раньше от перестроечного стресса. Привычное – не обязательно нужное. Любая привычка согласуется с понятиями, по причине которых она возникла или не была со временем удалена. Есть хозяева и рабы, в жизни так будет всегда. Одно подчинено другому. Либо мы подчиняем себе наши слабости и не даём им властвовать над собой, либо они порабощают в некоторой мере нас. Эта мера будет зависеть от многих показателей, но такое рабство ни к чему хорошему не приводит. Могут возникнуть противоборствующие стороны внутри сознания, они будут вредить душе и телу. Совсем избавиться от раздражителей трудно. Обязательно кто-то и что-то будут терзать нервы.
Теперь о внутренних раздражителях. От них лучше избавляться по мере проявления. Плохие мысли не могут быть от хорошей жизни. Не стану агитировать за полное избавление от склонности к суду, потому как без неё мы и самих себя судить перестанем. Если нет движения вперёд, то начинается движение назад, остановиться и отдохнуть не возможно. Когда поднимаешься по спускающемуся эскалатору, нет возможности остановиться, пока весь его не пройдёшь; иначе лестничное полотно тебя спустит вниз и станет оттеснять со ступенек. Вся жизнь – путешествие по подобному эскалатору; если не вперёд, то обязательно назад. Выбора нет. Мы все обязательно куда-то приходим, останавливаемся ближе к старости на достигнутой ступени и постепенно скатываемся назад, теряя набранные знания и навыки. Но человеку не стоит цепляться за постоянство, оно тайком отравляет душу и воспитывает зависимость от места, вещей, обстановки. Нельзя привыкать даже к хорошему, это развивает в нас черты рабства. Обычно нам все эти странности кажутся фантастическими бреднями и вымыслами, люди просто привыкают и тихо себе лезут в петлю рабства, без особого соображения в этом, без долгих раздумий и поисков. Привычки в образе жизни – иная сфера; они нужны, они формируют наше восприятие законов, правил, культуры, дисциплины. От них нельзя уходить и придерживаться только их тоже не стоит, кроме обязательных указаний, самых строгих. Чтобы маневрировать без вреда для себя и окружающих, надо многое знать и понимать. Одного лишь знания может сильно не хватать в отдельных законах, касающихся отношений между людьми. Даже если на первый взгляд кажется, что ничего не нарушено, то это не обязательно так.
Если у человека нет привязки к материальному миру, он превращается в психа, но мнит себя ангелом. – Факт, не содранный с потолка. Многим хочется взлететь, достичь чего-то высшего, а тело мешает, тянет вниз. Люди, периодически совершающие странные поступки, безрассудны или чрезвычайно расчетливы – это показывает результат их действий. Влюблённость безрассудна – любовь расчётлива, или же, всё только на грани стремления к соответствующим качествам. Расчёт огрубляет любовь; безрассудство украшает влюблённость. Только чем это всё кончается? ...
Если кто-то кого-то не устраивает, никто не готов идти на уступки и проявлять терпимость, то лучше мирно разойтись и продолжить поиск спутника жизни. Даже заложенная в нас программа реакций на разные ситуации и чужие действия – симуляция сознания. Мы способны подавлять эти реакции, привитые нам обществом, и быть гораздо спокойнее в решении трудных вопросов. Вместо этого обычно начинается суета и гвалт. Рефлекторика характера – не часть оного. Рефлексы закладываются в нас параллельно стереотипам, в рамках которых мы мыслим. Наиболее массивная часть стереотипов – привычки. Вторая – рефлексы. Третья – ходы мышления. Смысл существования есть у всех трёх составляющих. До того, как что-то делать, наш мозг проделывает сложный поиск готовых клише для данного действия, потом этот навык уже применяется для выполнения определённого действия. Навыки по сути те же привычки, ведь могли научиться делать то же действие иначе. Так же, если уже привыкли друг к другу, то не надо забывать о симуляции сознания и подстановке ценностей. От многих сорных стереотипов можно избавиться, но их надо определять, как определяют симптомы болезни перед лечением. Одного знания, как известно, не достаточно, к нему необходимо глубинное желание побороть в себе застарелые болезни, вылечить разум от едкого сковывающего клея. Если представить все сорные привычки и рефлексы как некую клейкую субстанцию, то так оно и будет звучать. Тогда, на этот клей надо найти растворитель, не вредный для остального содержимого нашего сознания.
Нас формирует общество; единицы учатся сопротивлению этой тотальной формовке. Что же это за форма, под которую нас ловко околачивают с самого детства? Это что-то нужное или мы подвержены влиянию фиктивных ценностей, подставленных в роли рамок для удобства общества. Из всего этого нам в жизни нужны лишь причинно-следственные связи и умение выразить своё мнение. Большинство в этом ориентируется поверхностно и заблуждается в верности своего выбора, основанного на стереотипе, как на единственной доступной почве. Уже было сказано, что, начав ломать сознание, можно не успеть начать его лечить – пациент может скончаться от нанесённых взломом травм. Притом, что тактика взлома в каждом случае индивидуальна, возможны появления весьма опасных сбоев и накопления их последствий. Фактически, скончаться – ещё не означает физическую смерть; возможна потеря способности сознания к восстановлению за счёт новых данных. Такая смерть гораздо хуже физической, она оставляет только подвижную оболочку с животными рефлексами и потребностями, человеческая составляющая как бы исчезает, оставляя свою пустоту, которая будет ощущаться всё оставшееся время существования.
Если теряем привычки, даже их часть, то люди, вещи, образы, мысли, к которым привыкли, тоже должны будут оказаться среди потерянного? Они из состава того, что клеится к нам за жизнь. Здесь необходимо понимание: «Кто эти люди?», «Какие эти вещи?», «От чего эти образы?», «О чём мысли?», от которых надо отвыкать, от которых надо уйти, чтобы к ним не возвращаться. Всё, о чём мы имеем достаточное представление, в некоей мере должно подвергаться рассмотрению. То, для понимания чего нашего представления не хватает, не должно проникать в нас настолько, чтобы становиться частью нашего стереотипа. За редким исключением можно что-то держать в памяти и на дистанции от сознания. Чаще эта информация проникает в постоянную память и цепляется там за подобные элементы, со временем в них теряясь и приобретая подобный статус. Так в реальности вредное может стать фиктивно нужным из-за такого рода подстановки. Нет такой информации о людях, чтобы она была абсолютно безопасной для всех. Любое слово играет роль в сказанном; нельзя опираться только на своё восприятие – оппонент может подумать глубже и тогда есть шанс, что речь была не к добру.
Злословие по неосторожности не облегчает самого факта злословия. Если язык развязан, то следует крепче держать его за зубами, которыми имеешь возможность рискнуть в подобном случае. Нет возможности предусмотреть всё, поэтому нам следует быть крайне осторожными и не бросаться словами. Слово может в какой-то момент быть дороже унции золота. Либо такая цена будет уплачена за плохое слово, либо не будет потеряна за хорошее. Никак нет возможности знать, сколько, как и когда мы теряем или приобретаем. Такое явление, опять же, не в нашей компетенции. За нами старания и результаты, перед нами плоды нашей деятельности, какими бы они ни были. Позволяет ли скорость, с которой мы существуем, ощутить каждый важный момент нашей жизни, почувствовать каждый поворот, каждый спуск и подъём. …Или мы не замечаем нашего проносящегося времени, не способны прочитать на ходу хоть немного правды о времени и самих себе в нём, в его сильном течении. Мы часто говорим без особой цели, убивая наше бесценное время на чепуху и сотрясение воздуха. Кто и когда это будет лечить, и главное – как? ...
Блуждание средь тьмы и миражей, средь измерений тайн и пространства. Не знаем куда идти? Опять же, всё идёт от стереотипов и меры привыкания к ним. Человек, застрявший в иллюзорной, видимой глазами, реальности, не пойдёт за чем-то ирреальным в его понимании. Те, кто уже сами начали двигаться в найденные ими стороны, могут быть подвержены не менее вредным стереотипам, чем те, кто остаются на месте и сползают по полотну эскалатора вниз. Замечено, что после получения образования люди, оставшиеся на достигнутом уровне, постепенно тупеют и через некоторое время начинают нести чепуху, на которую не способны взглянуть с другой стороны, с более высоких ступеней.
Образование не всегда даёт воспитание личности. Но, следствием воспитания личности чаще является тяга к образованию, не формовке. Воспитание личности – тоже формовка в некоторой степени. То, чем обрастает личность от рождения до начала принятия полностью самостоятельных решений – сплошная форма. Форма, в которою нас одевают, чтобы мы не сильно отличались от других – борьба с иллюзией, попытка создания равенства в обществе, равенства и справедливости по человеческим меркам. Всю жизнь не пропадает ощущение, что когда-то учителям поставили задачу перестройки неравенства с не вообразимым множеством переменных в равенство, хотя бы даже мнимое. Привыкая к этому стереотипу мышления, большинство продолжает оставаться в форме, в которую их посадили. Есть регламенты и протоколы, по которым ведётся обучение, занесение программ в кору головного мозга. В подавляющем случае это подразумевается как заглатывание догм и установок общества без их осмысления. В воспитательном процессе многое выглядит именно так. Когда дело доходит до осмысления, то уже трудно что-то менять; всё въелось настолько глубоко и строит личность дальше, что и хвостов не найдёшь без специальных знаний. …Чуть ранее уже обсуждался вопрос взлома и перестройки личности. Видимо, даже разрушение замкнутой формы может привести к разрушению содержимого, т.е. личности. Личность, замкнутая в форму – некая субстанция, залитая в образ под давлением. Форма и образ в этом случае синонимы. Кроме образа и исходных форм есть образцы. В разных местах образцы свои. Каждому менталитету соответствует свой усреднённый образец, от которого отталкиваются и по образу которого строят элементы своего общества. В отличии от формы, образ – слоёный пирог. От того, в каком слое общества формировали личность, будет зависеть приоритет одного из слоёв образа.