Горел ночник, вытапливая ложь
Вспотевшей кожей мутных серых стёкол,
На полке книг, построены под нож,
Стояли в ряд Набоков и Софокл.
Не набралось ни мяса, ни костей
В истёкшем страстью подвенерном мире,
Лишь серый пепел — несколько горстей
По пепелищам тлеющих кумирен.
Пролился дождь, в листве затрепетав,
И смял циклон надломанные мили,
И заалели капли на холстах,
И дрогнул свет, и свечи задымили.
Седой рассвет бесстыдно оболгал
Нечёткий абрис в матовом тумане.
Лишь мягкий мох да долькою калган —
Средь корки сна, накрошенной в кармане...