новогодние окна пропитаны чудом, в поднебесье снежинок бессовестных рой.
не кляни во грехе проходимца-иуду, он за праведность в прошлом растаял горой.
мезонин обвалился, как вера в неволе, и поверг мои мысли в недвижимый шок,
где зазнобы гуляют в рутинном раздолье и расписан по плану стихии урок.
гласных букв оглушенность и вера в победу рассказали мне сказочку на ночь о том,
как непросто быть фруктом (седым и бездетным) и ползти по теченью унылым пластом.
я сижу, как облитая чаем зеленым, в ожидании праздника чувственных дум,
но ничто не приходит на ум обреченный, поглощающий кошки компьютерной шум.
окунуться бы в вечности стылую воду, распугать всех лягушек и стайки минут.
на морозе нерусском душа так продрогла, что часы не идут, и устало бегут.
в устоявшемся ритме нет места искринке, но и места затишью, увы, тоже нет.
новый год затуманился розовой дымкой и в счастливое завтра отдал мне билет.