L' ENVOI
(Из сборника "Баллады чечако")
О прошлых днях всю ночь мы говорили,
О тех, кто шел ва-банк и проиграл;
О бегстве, страхе, о цене усилий,
И о костре – к утру он догорал.
О ложных лунах – призраках несчастья,
Зверье, чей путь нам издавна знаком;
О солнце в полночь и о странной власти
Его над нами в мире колдовском;
О лапах в кровь – измотаны собаки, –
О скованных морях и склонах гор;
Рассвета край покажется во мраке,
Налей опять – продолжим разговор.
Растаял город. Снова в лунном блеске
Брильянты рассыпает чистый снег,
В заснеженном каньоне злой и резкий
Унылый клич ветров не смолкнет ввек.
Забыли город мы; землёй без края
Лежит наш путь, а холод нынче лют;
Ползёт ледник, и силы собирая
Карибу по долине вниз идут.
Закурим трубки, вспомним вновь победы,
Отвагу, подвиг средь полярной тьмы;
Историй много – тянется беседа,
А там по койкам разбредёмся мы.
И эта книжка, может быть, не к худу
Напомнит вам все прежние пути:
Увидите ту землю вы, откуда
Сумели, к счастью, ноги унести.
Услышите, быть может, зов молчанья –
Под звёздами тоскливый мёрзлый звук,
Мелькнёт сетей серебряных мерцанье,
В пучину ночи брошенных без рук,
Взлёт дикой красоты увидим снова –
Его ты помнишь, восхищён и зол, –
Наш пробный камень, этот мир суровый,
И братство тех, кто Север свой нашёл.
L'Envoi
We talked of yesteryears, of trails and treasure,
Of men who played the game and lost or won;
Of mad stampedes, of toil beyond all measure,
Of camp-fire comfort when the day was done.
We talked of sullen nights by moon-dogs haunted,
Of bird and beast and tree, of rod and gun;
Of boat and tent, of hunting-trip enchanted
Beneath the wonder of the midnight sun;
Of bloody-footed dogs that gnawed the traces,
Of prisoned seas, wind-lashed and winter-locked;
The ice-gray dawn was pale upon our faces,
Yet still we filled the cup and still we talked.
The city street was dimmed. We saw the glitter
Of moon-picked brilliants on the virgin snow,
And down the drifted canyon heard the bitter,
Relentless slogan of the winds of woe.
The city was forgot, and, parka-skirted,
We trod that leagueless land that once we knew;
We saw stream past, down valleys glacier-girted,
The wolf-worn legions of the caribou.
We smoked our pipes, o'er scenes of triumph dwelling;
Of deeds of daring, dire defeats, we talked;
And other tales that lost not in the telling,
Ere to our beds uncertainly we walked.
And so, dear friends, in gentler valleys roaming,
Perhaps, when on my printed page you look,
Your fancies by the firelight may go homing
To that lone land that haply you forsook.
And if perchance you hear the silence calling,
The frozen music of star-yearning heights,
Or, dreaming, see the seines of silver trawling
Across the sky's abyss on vasty nights,
You may recall that sweep of savage splendor,
That land that measures each man at his worth,
And feel in memory, half fierce, half tender,
The brotherhood of men that know the North.