Он влюбился в этот лес, захотелось остаться здесь навсегда. Питаться не пересоленным супом и переваренными макаронами, а фруктами и дичью. Построить в кроне гигантского баобаба домик. Не слышать ворчания жены, не крутить гайки в автомобилях, не смотреть тупые шоу по телевизору, не ходить на выборы. Не платить налоги и взятки. И совершенно неважно, что это за мир, здесь Борис чувствовал себя дома. Плюнуть, отослать Максима, а самому остаться здесь? Нет! Чёрт! Сколько раз он мечтал сменить работу, развестись, уехать в другой город, или даже лучше, село, научиться играть на гитаре, ограбить банк, поехать за границу. Но все мечты так и оставались фантомами. Постоянно всё откладывалось на завтра, потом на послезавтра. Чтобы что-то начать, нужно было что-то закончить, и не было заканчиваниям ни конца, ни края. Вот и сейчас Боря вспомнил, что у него кредит, что дочери обещал шубу, что ещё масса мелочей осталась незавершенна. И будут обвинять в малодушии, трусости и предательстве. И он уже знал, что не останется, а вернётся в облезлую карусель своей жизни, и будет ездить по кругу на деревянной лошадке судьбы.
- Ну что, готово? – оторвал его от мыслей Максим.
- Садись. Поехали.
“Ничего, я сюда вернусь” – Борис подождал, когда Максим захлопнет дверцу, и нажал на enter.
Гараж остался открытым, и они сидели и смотрели через лобовое стекло на лес, в ожидании смены пейзажа, но ничего не происходило. Порхали бабочки, дрожала от бриза листва на деревьях. Борис посмотрел на часы. Стрелки, вместо того, чтобы отматывать время назад, лениво отсчитывали секунды вперёд. То же самое происходило и на мониторе. Они никуда не возвращались, они просто сидели в машине и пялились в окно.
Тишину нарушало только тикание сотен часов.
- Ну, что, когда поедем? – спросил Максим, нервно теребя пуговицу на рубашке.
- Приехали. Здравствуйте, девочки. – Борис вылез из “пчёлки ”, открыл капот и тут его осенило. Он понял, почему его так мучила мысль о гараже. Ведь они перенесли сюда кроме машины и их самих ещё и гараж. На это должно уйти намного больше энергии, а значит, и топлива. И вот, почему они не доехали несколько часов. Кончилось горючее. Проверив бак, Боря убедился, что там не осталось ни капли масла. Конопляного масла. Которое он с таким трудом достал. А вот где взять его здесь – задача, скорее всего, неразрешимая.
Максим молча нарезал круги вокруг машины, заложив руки за спину, похожий на гестаповца, собравшегося пытать партизана.
- Макс, не нервничай, успокойся. Всё решится. Обещаю.
- Почему мы ещё не дома? – Максим навис над Борисом, сжав кулаки.
- Стоп, ты не нервничай. Ты на себя не похож. Я тебя никогда таким не видел. Макс, не нужно меня трогать за воротник. Руки убери, или, ты меня знаешь, наваляю. Ничего не случилось, просто керосин закончился. Ну, в смысле, топливо. Макс, отойди от меня… Я не посмотрю, что ты двухметровый и что мы друзья.
Через час Максим с подбитым глазом и Борис в разорванной рубашке мирно пили за столиком, любуясь панорамой девственного леса. Пошла третья бутылка.
- Боря, - Максим налил ещё, - скажи мне, почему твоя катапульта не сработала?
- Ну, почему не сработала? Половина инструмента вернулась назад, пескоструйка и шиномонтажка улетели со свистом. Лопата тоже.
- А мы? Почему мы остались?
Борис икнул, выпил, ковырнул консерву.
- А мы остались. Керосина не хватило. Я откуда знаю? Я тебе что, Эйнштейн? Вот ты книжки читаешь, ты и расскажи. Макс, ну подумай, что мы потеряли? Ну и хрен с ним, с тем миром. Неужели ты хочешь вернуться к жене. Она же тебя поедом ест. Ты же подкаблучник.
- Никогда я не был… Люблю я её…
- Ага, любишь ты её, как кошка Мурка любит Куклачёва. А то я не знаю. И работы у тебя нет нормальной. И детей у тебя нет. И вообще жили мы в конченной стране и на дурацкой планете, заселённой всякими уродами. Что ты там имел? Язву на нервной почве и гору макулатуры?
- Это не макулатура. Это библиотека.
- Не вижу разницы. От книг только одни неприятности. Вон, Ленин тоже много читал, и видишь, до чего дочитался. А здесь – природа, мягкий климат. Надеюсь, что мягкий. Будем питаться фруктами, корешками и кузнечиками. Опять же, экология, чистый воздух, поселимся возле водоёма, будем нагишом купаться, коз каких-нибудь местных заведём.
- Нет, ты явный идиот. – Максим тяжело вздохнул. От выпитого язык заплетался и глаза теряли фокус, но он ещё держался и вполне внятно соображал. – Ты даже не знаешь, что тут можно есть, а что нет, Может не ты фрукты и кузнечиков будешь есть, а они тебя, а может, тут ночью температура падает до абсолютного ноля, а вдруг в озере водятся пиявки заползающие в задницу и пьющие кровь прямо из сердца, или местное Несси откусит тебе башку прямо на берегу. А женщины? Я без женщины долго не проживу.
- Я же говорю, коз заведём, - засмеялся Боря.
- Боря, нам нужно искать масло, или хотя бы коноплю. Масло я тебе из неё добуду.
- Я отолью. Ты со мной?
Они вышли из гаража и пошли за угол. Максим споткнулся о торчащий из земли корень, и упал в траву. Боря принялся его поднимать, но Максим уже сладко спал. После нескольких безуспешных попыток передвинуть тело или разбудить друга, он таки пошёл отлить. Потом долго смотрел в небо, рассматривая неведомых насекомых и странных птичек с четырьма лапами, похожих на пернатых зайцев с клювами. Затем, споткнувшись о Максима, полежал в траве, рассматривая причудливого жука. Но спать не стал. Настроение было ещё грамм на сто, он поднялся и пошёл в гараж.
Шок от увиденного выветрил весь алкоголь. Этого просто не могло быть. “Пчёлка” исчезла. Испарилась, словно и не было её никогда. Но на полу лежала открытая канистра. Борис поднял её, понюхал. Запахло специфическим запахом конопли. Машину угнали. Притащили горючее, и пока друзья валялись под гаражом, залили бак и увели прямо из-под носа изобретение века – полосатую жестянку, набитую часами – машину времени.
Борис взял со стола почти полную бутылку водки и приложился к горлышку, пока не рухнул на спину. Не даром говорили мудрецы – если не можешь решить проблему – залей её водкой. Так говорили мудрецы из СТО, в котором работал Борис.