Ночью спешил домой по бульварам,
У Чистых Прудов увидал трамвай:
Чудной силуэт сквозь слепящие фары,
На боку нацарапано «едет в рай».
Зашел и сел на холодное кресло,
Огляделся – пустой и водителя нет.
В трамвае таком было бы честно
В Индию Духа купить билет…
Тут он понесся птицей крылатой:
Скрипы колес и тревожный звон.
Где же тот самый вагоновожатый,
Кто остановит безумный вагон?
Мне не сойти уж с его подножки,
За окном проскакали мимо меня,
Хрипло дыша, опустив свои вожжи,
Всадника три на бледных конях.
Вдруг за окном во встречном трамвае
Знакомый, грустный и умный взгляд:
Конквистадор, что душою сгорая,
Жил лишь каких-то сто весен назад!
А за окном уж кладбища и церкви,
Средневековая мгла и мрак.
Волшебника здесь покарают смертью
И в небо вонзится башни игла…
Уже посреди палестинской пустыни.
Путник со светом далеким в глазах
Мне говорит: «Вы все так любимы,
Бог есть в тебе, отпусти свой страх».
Остановились…Деревья… ограда…
Вот этот сад и покинутый дом.
Здесь ты бывала грустна и рада,
Когда робкий поэт появлялся в нем.
Здесь проводила меня до калитки,
Благословенья прося у звезд,
Знала, что не исправить ошибки
И не скрывала предательских слез.
Все стало на место. Я вышел…понял…
Можно ли верить, что вдруг тебя нет?
Нет, не чужая всем правит воля,
Все мы не тлен, но любовь и свет!