Мой Господи Христе! Из бренности земной
Ты в путь меня послал по девяти острогам,
И подземелье Хель сомкнулось надо мной.
Зубовный скрежет там в бессилии убогом,
И пекелен огонь, и вековечна тьма,
Увиденный кошмар язвит меня ожогом -
От зрелища почти лишился я ума.
Молю, Господь, даруй мне благость и защиту,
А если согрешу, не ставь на мне клейма!
Владыка Ада там, взирающий сердито,
Что в пламень синевы и пурпура одет;
И влагою текут истресканные плиты,
Чудовищных палат губительный отсвет,
Сочится и шипит дымящаяся пена,
Змеиные клубки ползут за нею вслед.
Повсюду гниль и слизь, черны и липки стены,
Крылами в вышине бьет огненный дракон
Над месивом густым из плесени и тлена.
А ниже злая топь. Оттель несется стон
Завистников, лжецов, плутов и жалких трусов,
Копается в грязи их подлый легион;
И карою для тех, кто не стерпел искусов,
Блевотой истекать в сознании вины,
Страдать от жутких язв, расчесов и укусов.
Там на обломках скал сидеть обречены
Семь конунгов немых в сем неприютном зале,
Семь сумрачных вождей из северной страны,
Что прежде на пирах, не ведая печали,
Из костяных рогов пивали мед хмельной,
И скальды звоном арф их уши ублажали.
А ныне бесам лить из ендовы срамной
Напиток горьких слез в распахнутые зевы,
Что разъедает рты и исторгает гной.
Там встретишь дикий взор, коль поглядишь налево,
Где, на куски дробя большие валуны,
Вращают жернова три яростные девы.
Разверсты груди их, сердца обнажены,
Кровоточат, от мук нещадных изнывая,
Их тяжелы труды, и кары солоны.
И каменный помол облизывать, хромая,
На четвереньках к ним сбегаются скупцы
И тянут языки, как будто волчья стая.
На ложах из огня страдают подлецы,
Кто был при жизни пьян от неги сладострастной,
И на челах у них горящие венцы.
Там корчатся они в постели ярко-красной,
Огнем пылает плоть, и ложе жарит бок,
А в жилах стынет кровь от горечи ужасной.
Вот те, кто прежде был коварен и жесток
И кто невинных жертв подстерегал в засаде,
Убийственный кинжал вонзая под сосок.
Теперь один заснул, другой подходит сзади,
Удар ножа, и хрип, и кровь ручьем течет,
Струится по камням потоком в водопаде.
А рядом с ними те, кто осквернял киот,
Из чаш церковных пил, и рвал епитрахили,
И слуг Твоих благих тиранил, как сирот,
Кто праведных живьем закапывал в могиле -
Лукавый мучит их, дабы они мольбой
Под пытками его темницу огласили.
И, наконец, народ безумный и слепой,
Что на земле царил до Твоего прихода,
Не ведая пути и свет не видя Твой.
Их пылью ураган заносит из-под свода,
Бредущих наугад, и им слепят глаза
Горячие лучи, Нечистому в угоду.
Нам дарят благодать Господни образа,
Но суждена поднесь несчастным горемыкам,
Кто слишком рано жил, лишь горькая слеза!
И плавится их мозг в страданьи безъязыком,
Курится и дымит пылающим углем,
И руны на челе сверкают грозным бликом.
Идет за годом год, и день идет за днем:
И вилы, и котлы, и вечное мученье,
Терзания бичом, железом и огнем.
Все это, мой Господь, по Твоему веленью
В пещерах грозных Хель я видел изнутри.
Святой Заступник душ, несущий им спасенье,
Ты вспомни обо мне и милость подари!
Оригинал: