На щеке тает алый след от пощечины, кровь пульсирует по капиллярам там, где остались отпечатки от тонких пальцев, как след в сердце от дорогих духов, от сладких поцелуев, что сравняли с грязью, которые опошлили и наложили табу. Сказано мной было мало, вроде, или не было ничего сказано? Протянутые цветы и признание…
"...А еще у меня шарф в тот день потерялся."
Рвется наружу крик бессилия и гнева, но сдерживается цепями пламени страсти/любви и воспитания. Сила небес может прояснить все загадки и даже ту, отчего ты вновь сорвала кольцо на гранате сложенной (собранной) из наших чувств.
"...знаешь, сегодня ночью вновь потолок становится ниже и стены кошмарят меня тем, что пытаются превратиться в тиски."
Я не могу уснуть и узнать себя, расставляю по полочкам слоников и осликов, морды которых мне напоминают мое отражение по утрам. И прощаю тебя, ведь ты птица высокого полета, тебе подвластны миры и сердца мужчин.
"Ты помнишь, я был когда – то строчкой в твоей жизни".
Вновь берегу слова для тебя, чтобы потом высказать свои чувства… Не боюсь быть оплеванным и опошленным. Моя болезнь, под названием любовь к тебе, почти не лечится... тону в страсти и захлебываюсь в чувствах... умираю сегодняшней ночью в твоей бесчувственности и холоде.
"должен жить, должен жить! чтобы доказать тебе, что я изменился! я не повторю ошибок прошлого! поверь!"
Тетрадь в письменном столе, исписанная мелким почерком, молчаливо следит за каждым новым взрывом. И каждый раз в тишине, нарушаемой жужжанием ночной лампы, принимает в себя всю тяжесть душевной ситуации безумно влюбленного человека. но скрип ручки по листку бумаги напоминает скорее бессмысленное безумие.
А еще у этого человека нет денег на новый шарф, а ее новый друг купил ей…