* * *
Гаснет свет фонарей, и морозное утро...
Вдруг, – взорвётся печаль, и орган зазвучит!
И высокой октавы нездешняя мудрость
Отзовётся, как отклик, в бессонной ночи.
Там, в бессонье моём, почернели колонны,
И заржАвел металл потускневших богов.
Там столетних деревьев высокие кроны
Зыбким теням представят спасенье и кров...