Ночь снова пытает меня,
И я, завернувшись в шарф,
Курю и дрожу от отчаянья, ветра и боли
И едва ли не вою на желтоватый шар,
И брежу кем-то прекрасным,
Быть может, тобою
Ты знаешь, что мне не уснуть,
Ведь не врут зеркала,
И дымкой мучительных фраз
Ночь окутана, видишь?
В глазах твоих музыка,
та, что сгорела дотла
В заполуночной пляске нагой семицветной ириды
Я боюсь не тебя – я себя с тобой рядом боюсь,
Оттого, что мешаются мысли, и это не скроешь,
Ты губами почувствуешь сразу победу свою,
Когда я окажусь на мгновение рядом с тобою.
И глаза заблестят предвкушением муки моей,
Моё сердце сожмётся в покорный молящий комочек...
Твои губы хранят привкус солнечных южных морей
Только миг, ещё миг –
И возьми за него всё, что хочешь!
Но ты пьёшь ненасытно мою исступлённую боль,
Отрываясь так медленно
Что ослабели колени
Но я молча сыграю свою горько-сладкую роль –
На секунду в твоих злых зрачках запалить наслажденье.
Невозможность расстаться с тобой забавляет тебя,
Ты играешь губами моими... немею от жажды
И я знаю: бессмысленна жизнь и свобода моя,
Но такое, конечно, случалось уже не однажды.
Этот взгляд бархатист и циничен, небесен и груб,
Но дыханье моё вдруг ресницы твои заколышет.
Долгожданное слово прочту в очертаниях губ,
Но, теряя сознанье, уже ничего не услышу.
1991