Жернова

Николай Колычев
(Сказ о послушании)

1.
В годы далекие, в годы забытые,
Топкими тундрами, тропками скальными
Шел основатель Печенгской обители
С братией малой из странствия дальнего.

Он по России, исхоженной смолоду
У христиан подаянья выпрашивал,
Уничижался, спасая от голода
Милых ему лопарей и монашество.

Вот, показались строения кольские
Значит, не так уж далёко до Печенги.
Крест да поклон тебе, церковь Никольская!
Крест да поклон тебе, храм Благовещенский!

Кола горбатилась избами чёрными,
Встречные люди вздыхали и ахали.
Шел, увлекая кережу груженую
Трифон Печенгский, в упряжке с монахами.
2.
Место весёлое – Кола торговая!
За серебро – покупай, что захочется:
Можно – в упряжку оленя дешевого,
Или – до монастыря – перевозчика.

Замерли иноки. С тайной надеждою
Смотрят на Трифона, дух затаив они.
Старец нашарил кису под одеждою,
Звякнул казной о ладонь отче Трифоне.

Вот, он проходит по месту торговому,
Скрылся за лавками. Чем-то порадует?
Ждут.
И – выходит он. С тяжкой обновою:
Трифон несет жернова огромадные.

И, улыбаясь монахам сквозь бороду,
Молвит: "Теперь мы и мельницу выстроим.
Белыми будут отныне просфоры-то,
Будет мука у нас мелкая, чистая.
3.
И возроптали монахи усталые,
Падая, руки вздымали к глазам его:
– Старче, в нас силы последние, малые,
Дай ты нам роздыху – краткого самого.

Мы ль тебе были в пути не послушные?
Мы ль не влекли нашу ношу по честному?
Глянь – на керёже, давно перегруженной
Этому грузу отыщется место ли?

К жернову жернов приладив веревкою,
Трифон вознес через шею на плечи их.
Слова не вымолвил. И со сноровкою
Поступью твердой направился в Печенгу.
4.
Через мгновенье опомнились братия,
Бросились вслед каменистой дорожкою.
Каждый стремился вперед, чтоб догнать его,
Каждый хотел быть под Трифона ношею.

– Старче, за мысли прости нехорошие!
– Старче, прости за слова несуразные!
Трифон в ответ:
– Нет уж, лучше наброшу я
камень на шею,
Чем шествовать в праздности!

... Так начиналось великое с малого,
Богу – во славу. В науку – наследникам.
Трифон шагал, и молясь перемалывал
В сердце гордыни остатки последние.

И по следам, преподобным оставленным,
Иноки шли со слезой покаяния.
И выпекалось в их душах раскаянных
Словно просфоры в печи – послушание.