Он пал совсем. Его любовные наклонности,
презренные и непростительные
(вполне природные), тому причиной были:
ведь общество такое узколобое.
Он растерял свои деньжонки постепенно,
и уважение к себе, и репутацию.
Ему уж тридцать стукнуло, а никогда
и не работал он – по крайней мере, на бумаге.
Он выручал какие-то гроши,
посредничая при постыдных сделках.
Он выродился так, что если часто
тебя с ним видят, то уж смотрят как-то косо.
Но лишь об этом говорить не справедливо.
О красоте его воспоминанье стоит большего.
Есть и другая точка зренья, и тогда
он предстаёт прекрасным: верной и простой
любви ребёнком, что превыше чести,
превыше репутации, не рассуждая,
поставил чистой плоти радость чистую.
Превыше репутации? Ведь общество
так глупо поняло его, так узколобо.