Дайте до детства счастливый билет
Тихо ответит кассирша - билетов нет
Прошедшей ночью мне приснился сон.
Этот сюжет повторяется время от времени с незначительными вариациями.
Я - теперешний, уже большой "мальчик" иду по городу своего детства - Кировску, где я провел время с 5 до 11 лет своего возраста. Это городок, расположенный в Ленинградской области и, сейчас, он уже совершенно другой - более обстоятельный, с усилившейся промышленностью.
В этом сне в моей душе растёт и крепнет радость, что я вновь здесь, что я уж всенепременно, окончательно и бесповоротно возвращаюсь для постоянного проживания здесь.
Я просыпаюсь с остатками сна, еще не покинувшими меня. Ночь. Естественная прогулка в туалет и - возвращение в постель. Сна уже нет и меня уносят волны памяти. Рядом мирно посапывает жена, а мои мысли уносятся в те безмятежные, детские годы, проведённые в Кировске.
Маленький, милый, зачуханный Кировск тех лет, где главная достопримечателность - это электростанция с вечно дымящими трубами.
Мама схватив в охапку меня пятилетнего, побросав в чемодан все самое необходимое, сбежала от отца, из Риги, где мы жили до этого. Отец пил и поколачивал её, и чаша терпения лопнула.
И вот мы - в бараке - одноэтажное приземистое здание, общий коридор и общая кухня с шумящими керогазами и примусами, однокомнатные клетушки, удобства - во дворе. За водой ходили на колонку - вспоминаю себя малолетнего, напряженно тащащего два ведра с водой, которая почему то постоянно выплескивалась наружу.
Хорошо помню крик молочниц, которые разносили - свежее, парное, только из под коровы молоко по утрам - "Кому-у-у мо-о-лока-а". Как же это было вкусно - налить молока в тарелку, накрошить туда булки и самозабвенно хлебать ложкой эту "тюрю".
Я, мысленно, бреду по этому старому Кировску. Вот дом Культуры, который выходит своим фасадом на Неву, вот маленькие, аккуратные, узенькие улочки с небольшими двухэтажными домиками по сторонам, построенные, наверное, ещё во времена царя Гороха. По мере удаления от Невы появляются четырехэтажные здания - вот булочная, расположенная в торце одного из них, господи, как же часто я заходил в эти двери в те годы!
А вот - детский сад, где я провел время до школы. Я помню, помню как Людка Макаревич столкнула меня, удобно расположившегося на перилах баллюстрады - вниз. Хорошо что была зима и я упал в снег, так что дело ограничилось тем, что я погрозил её кулаком и показал язык.
Для нас - для мальчишек (я опять там - в том времени) самое замечательное место - это пруды - искусственные выкопанные каналы шириной где-то около пяти метров, естественно, заполненные водой. Идти туда от нашего барака было всего минут пятнадцать. Там в кустах орешника у нас с Сахаром (Сашкой, вообще-то, но кличка у него была такая, мы тогда только кличками пользовались) был спрятан наш крейсер - три шпалы сколоченные между собой. Мы отправлялись в плавание, отталкиваясь шестами от дна, не обращая внимания на цеплявшие нас время от времени кусты орешника. У нас были противники - трое пацанов, но у них был уже целый "дредноут" - шесть шпал, сколоченных между собой. Мы устраиваем "морские бои" - они, конечно, массивнее, зато мы - манёвреннее.
Вспоминаю ещё один незабываемый случай. Если пройти за пруды, начинается вначале перелесок, переходящий затем в лес. Мы забираемся всё дальше и дальше в эти "дебри" и однажды натыкаемся на узкоколейку, сохранившуюся ещй со времён войны. Там стоял ПАРОВОЗ! О какое это было счастье. Мы забиралиь под колёса, залезали в тендер, но апофеоз был, конечно, в будке машиниста - мы дергали за рычаги, мы надували щёки, мы говорили чух-чух-чух и, мысленно, неслись на этом паровозе...
А финки? Если быть более точным - финские сани. Но какие же это к чёрту сани, если просто берётся толстый (около 20 мм) металлический прут, сгибается посередине, так что образуются два параллельных полоза, а затем делается еще один перегиб со стороны закругления, под углом где-то 45 градусов, так что образуются поручни. Зима, двумя руками держишься за поручни, одна нога на полозе, а другой отталкиваешься от затверделого снежного наста. И ты летишь! Морозный встречный ветер в лицо, щеки раскраснелись, но как здорово вот так "нестись" по снежному насту! Какой то алкаш, делая страшное лицо и расставив руки, двигается к нам навстречу. Какого дёру мы дали! Сердечко колотится, пьяницы и в помине уже нет, а мы никак не можем успокоиться, оживлённо обсуждая событие.
И так ещё и ещё, пока, наконец, спасительный сон, вновь не смыкает мне веки.
23.02.2006