Когда чаша старого леса
Ночной наполняется мглой,
Выходит он из под навеса
Вести разговор с тишиной.
Её он читает, как книгу
В большом переплёте лесном,
Ломает её, как ковригу,
И точно уверен в одном:
Лишь звёзды, чудесные маки,
Осыпят полночную тьму,
На небе появятся знаки,
Понятные только ему.